М. Г. Ярошевский ставит вопрос иначе. По его мнению, основная коллизия психологии творчества художественного, технического, научного заключается в следующем: «как соотнести изучение творческой личности, ее духовного потенциала, внутреннего мира и поведения с предметным бытием культуры? Продукт творчества описывается в одних терминах, духовная активность в других. Возможно ли, соотнеся эти два ряда терминов, преодолеть расщепленность личности и культуры?» (211).
Говоря о продукте творчества, необходимо отметить, что таким продуктом могут быть не только «духовные и материальные ценности» (Психологический словарь М. 98), но и большой пласт явлений «самотворчества» (Рубинштейн С. Л.): личность человека как объект его творческих усилий (Э. Фромм), «особенность восприятия мира, бытийность» (А. Маслоу, самостоятельное «строительство» системы взаимоотношений с миром (А. Н. Леонтьев), «жизнетворчество» (Л. В. Сохань, С. Ю. Степанов, А. Сухоруков), эмоциональное восприятие (Дж. Эврилл и К. Томас-Ноулз), предъявление собственной индивидуальности в виде уникальных эмоциональных реакций (Е. Л. Яковлева).
С точки зрения эврологии Б. Райнова, творчество есть везде, где люди устанавливают ценность, рассуждают, действуют в противовес автоматизму. Продуктом творчества является складывание в сознании новой целостности из неопределенной материи.
А. Г. Мысливченко рассматривает целеполагание в качестве продукта творчества. Он пишет: «Выбор цели это творческий акт, в котором человек реализует свободу выбора между многими реальными возможностями» (115).
Э. Фромм подчеркивает: «если верно, что человеческая продуктивность может создавать материальные ценности, произведения искусства, системы мышления, то гораздо более важный объект продуктивности является сам человек» (195).
По мнению Роджерса, творчество «не зависит от какого-либо определенного содержания», «нет существенной разницы в творчестве при создании картины, литературного произведения, симфонии, изобретении новых орудий убийства, развития научной теории, поиске новых особенностей в человеческих отношениях или создании новых граней собственной личности, как в психотерапии Творческий характер имеют, по нашему определению, действия ребенка, изобретающего со своими товарищами новую игру; Эйнштейна, формулирующего теорию относительности; домохозяйки, изобретающей новый соус для мяса, молодого автора, пишущего свой первый роман. Мы не пытаемся расположить их действия в какой-то последовательности как более или менее творческие» (162).
Обобщая психологические исследования творчества, Т. А. Ребеко приходит к выводу, что продуктивность должна оцениваться «не по параметру достигнутого, а по параметру перерастания себя» (160).
В. А. Елисеев замечает, что с точки зрения трактовки творчества как механизма развития (Я. А. Пономарев) «весь процесс становления личности человека и его психическое развитие, представляемые как все более нарастающая гармонизация и соотнесение различных систем психической регуляций (интеллектальных, эмоциональных и волевых, осознаваемых и неосознаваемых и т.д.), могут быть рассмотрены как процесс творчества, как процесс самосозидания» (64).
Обосновывая категорию жизнетворчества, А. Сухоруков выдвинул гипотезу о том, что «проявлению и развитию жизнетворчества способствует ориентация личности на поддержание в активном состоянии областей «потенциальных смыслов» (таких смысловых образований, которые содержат еще не воплощенные, но уже предощущаемые человеком образы его будущих возможностей)» (181).
Если принять во внимание также, что любое повторяющееся движение не является точной копией предыдущего (Н. А. Бернштейн), то критерий новизны расширяет объем понятия «творчества» до бесконечности.
По словам Т. Н. Балобановой, «есть точка зрения, когда главным моментом является не вещный результат, а совершенствование человеком своих способностей. Основные отличия творчества от труда наблюдаются во внутренних мотивах и структуре деятельности, но не в ее результатах. сторонники этой позиции считают, что субъективный характер самореализации человека является основным моментом определения творческого характера деятельности» (11). Таким образом, изучение творческих продуктов вне взаимосвязи с субъектом творчества не дает ответа на вопрос о природе творчества.