«Хоть за край света беги»
Хоть за край света беги,
Задних не чуя ног,
И сам себя сбереги,
Загнанный в угол зверёк.
Что ж ты, споткнувшись, опять
Сел в провалившийся снег:
Как же в тебя не стрелять,
Я ведь не зверь человек!
Девушка
В воду медленно входила.
Осторожно шла по дну.
А водичка холодила,
Уводила в глубину.
Чуть на цыпочки привстала.
Руки к небу подняла.
И ещё стройнее стала.
Оттолкнулась. Поплыла.
И, своим играя телом,
И волнуя, и томя,
Оглянулась, поглядела.
Вроде бы как на меня.
«С первой побудки напевной»
С первой побудки напевной
Утренних петухов
В радости повседневной
Часто не до стихов
Близких, вчерашних, давних
Вот же они, посмотри!
В строчках наивных, печальных
Жизнь от зари до зари.
«И в густом лесу, и в редкой»
И в густом лесу, и в редкой
Роще слышу всё ясней
Голоса далёких предков,
Рыб, животных и зверей.
Слышу сердцем, чую кожей
Мир лесов, полей, степей.
Он и нынче нас моложе,
Он и нынче нас умней.
У слона, змеи, волчицы
И у солнышка в горсти
Не мешало б поучиться,
Как природу нам спасти
От самих себя Но это
Ближе сердцу не уму.
А пока летит планета
Стёртым мячиком во тьму.
«Река покрылась льдом»
Река покрылась льдом.
Кружись в ней, не кружись,
А жизнь пошла вверх дном,
Другою стала жизнь.
Идёт по льду рыбак,
Не аки посуху,
Поймать за просто так
Рыбёшек на уху.
Пробурит крепкий лёд.
И на зеленый свет
Рыбёшка подплывёт,
А света вовсе нет.
Несладко подо льдом
Барахтаться в воде,
Вся жизнь идёт вверх дном,
Как впрочем, и везде.
«В повседневных трудах и заботах»
В повседневных трудах и заботах
О ночлеге, любви, бутербродах,
Забывал он на небо взглянуть.
Прижимался к земле. И всё глубже
В землю плотью входил. И всё глуше
Покрывался забвением путь.
И, смешавшись с землёй без остатка,
Облегчённо вздохнул и украдкой
На далёкое небо взглянул.
Там, в пространстве колеблемом, кто-то
Над своей бесконечной работой
Одинокую спину согнул.
К небесам прижимался. Всё глубже
В небо плотью входил. И всё глуше
Заунывную песню тянул.
В небесах растворясь без остатка,
Облегчённо вздохнул и украдкой
На далёкую землю взглянул.
Муж
Домой придёт посмотрит колко,
Хмурной уставится в окно.
Жена забегает иголка
Сшивает жизни полотно.
Чего разбегалась?
Да как же?!
На стул опустится без сил.
Сейчас он скажет, скажет, скажет:
«Да, не люблю. Нет, не любил».
Но он молчит. И вдруг украдкой
Посмотрит, выдохнет:
Жена
Ей так тепло и так ей сладко,
Что до озноба холодна.
«Полетим, полетим над чужою страной»
Василию Макееву
Полетим, полетим над чужою страной,
На других поглазеем, себя всем покажем,
Ну а то, что увидим, и Богу не скажем,
Возвратимся домой с окрылённой виной.
Что нам Запад и что нам Восток,
Ну, отметим для галочки: были в Париже.
И на ниточку памяти грустно нанижем
Сувенирную бусинку в русский рядок.
И продолжим Отчизну тихонько любить,
Позабудемся в прежних трудах и заботах,
А чтоб наши полёты совсем не забыть,
Нитку бус мы повесим на старых воротах.
«Идущий берегом реки»
Идущий берегом реки,
Смотрю на пасмурные воды.
Как одуванчики, с руки
Сдуваю дни свои и годы.
Подхватывает их река,
Несёт к неназванному сроку,
Ну а душа издалека
Летит над водами к истоку.
«В рассветный час закатным летом»
В рассветный час закатным летом
Едва проснулась тропка, но
Нетерпеливым бересклетом
Уже стучит в моё окно.
Напоена прохладной влагой,
Трава прикрыла тропку, но
С упрямой детскою отвагой
Она стучит в моё окно.
Ну как не выглянуть, не встретить
Душой попутчицу свою,
С которой вместе на рассвете,
Ещё не выспавшись, встаю?!
И мы идём неспешным шагом.
Овраг проходим, поле, ток.
И друг за другом добрым взглядом
Следим, не потеряться чтоб.