Но уже в стихотворении, датируемом 1988 годом, в конфликте участвует не только автор, но и народ, и те, кто им управляет, хотя мне ясно, что силы, с которыми входит в конфликт поэт, в обоих случаях одни и те же.
Нет, овцами волки не станут!
Сквозь благотворенья очки
За дичью следить не устанут
Налитые злобой зрачки.
Их стая не стадо! У клана
Своё пониманье любви:
Страна как открытая рана,
Но прихоть играет в крови,
И требует крови и боли
Клыкасто оскаленный рот!..
Доколе, доколе, доколе
Безмолвствовать будет народ?!
Есть в России поэты-воины, которые, однажды встав на ратную тропу, являют напитанную кровью и болью гражданскую лирику. Даже понимая, что народ их не слышит, они продолжают идти до конца, надрывая свою душу и пытаясь поднять из многолетней спячки народ. Михаил Зайцев, как мне показалось, относится к иному типу людей. Отдав должное гражданской лирике, высказавшись о наболевшем и поняв, что народ его до поры не услышит, поэт сошел с тропы войны и стал искать утраченную гармонию с природой. Но были у него в активе такие стихи, как «1991 год», «И по заезженному следу» и многие другие, в которых довлела гражданская позиция. Прав поэт или не прав, покажет время. Важно понимать, что истинная поэзия и рождается в сомнениях и спорах с самим собой. Вот как Михаил Зайцев всего в двух строфах это показал:
Они пришли, враги,
Ко мне просить прощенья
На скатерть пироги
Поставил, угощенья.
«Ну, наломали дров,
Хохочут, ох, немало!»
Теперь вот нет врагов,
Но и друзей не стало.
Конфликт вроде бы исчерпан. Поэт поступил поправославному, простив врагов и дав им возможность искупить свою вину, но осадок остался навсегда.
Михаил Зайцев поэт немногословный, его стихи гармоничны, они образны и запоминаемы. Например, река показана в образе верёвки, перекинутой через плечо страны. Образы не затёрты, неожиданны, потому и стихи дышат жизнью и остаются в памяти. И когда на одной из последних страниц книги читаешь:
Чем не радость: беззаботно
Проходить и пролетать,
На ушко у поворота
Богу тихо прошептать:
«Что имел я, то имею,
И кого любил люблю.
Ни о чём не сожалею
И надежду не ловлю.
И зима была, и лето.
Всё я вроде бы успел.
Только вот не видел света
От забот земных и дел».
веришь и немножко завидуешь автору, потому что сам-то по жизни многое растерял, не задумываясь смолоду о скоротечности нашего бытия. Михаилу Зайцеву удалось отринуть суетность быта и обрести гармонию во всём. А проще жить в ладу с самим собой. И вспоминать дорогие сердцу лица, соединяя земное и небесное, «и принимать душою свет», оставаясь поэтом до конца.
Виталий СЕРКОВПока живу, люблю и помню
«Пока живу, люблю и помню»
Пока живу, люблю и помню,
Как детство милое моё,
Волго-Ахтубинскую пойму,
Природу дивную её.
Здесь, на Лебяжке, отдыхаю.
У речки Ахтубы стою.
О детстве солнечном вздыхаю.
И славу старости пою!
«Проснулся вдруг в полночной тьме»
Проснулся вдруг в полночной тьме
Тоска сжимает сердце мне.
В тьме непроглядной слышу я,
Что плачет матушка моя.
Я знаю, мама умерла,
Но вот она, светлым-светла,
Стоит, опёршись на косяк:
«Ну, как вы тут живёте, как?!»
И затуманилась во тьме.
И не пришлось ответить мне.
«Сидеть на берегу реки»
Сидеть на берегу реки
И вдаль глядеть из-под руки
На облака, на солнце, воду,
На божий мир, его свободу.
Какое счастье: просто жить!
С водой-волшебницей дружить
И улыбаться в ней себе,
Но более всего судьбе.
И воду пригоршней ласкать,
И между пальцев отпускать
В неторопливые потоки,
Омыв ладони, лоб и щёки.
И видеть: в небе облака
Крылом махают мне слегка
И вдаль плывут неспешной птицей,
Чтоб там с рекой соединиться.
«С милой по лесу идём»
С милой по лесу идём,
Ягоду в лукошко рвём.
Выбираем покрупней
В ножки кланяемся ей.
Красовалась у дорожки
Смотрит нам в глаза с ладошки.
Полежит на ней немножко,
И с ладошки прыг в лукошко!
Глядь, а там её подружек
Три стакана, восемь кружек.
Словом, целая семья
Кто спелее всех?
Я!
Я!