Марта, увидев посадку септалёта, вышла их встречать.
Здравствуйте! сказала она, улыбаясь. Добро пожаловать. Меня зовут Марта. Завтрак готов. Но сначала мыться и переодеться.
Спутники Марка, кроме Скобелева, тоже представились.
Поскольку душевых кабинок было пока только две, Марта направила в них Стрелкова и Петровского. Когда те ушли, она повернулась к усевшимся на табуреты Марку и Скобелеву.
Теперь я хочу вам представить друг друга.
Мы уже знакомы, сказал Марк.
Ещё раз не помешает, сказала Марта и, повернувшись к Скобелеву, продолжила. Мой муж и отец нашей дочери, Марк Лукьянов.
Потом повернулась к Марку и сказала:
Мой бывший Марта сделала ударение на слове бывший ухажёр и любовник, Алик Скобелев. Это, чтобы не было недомолвок и недоразумений.
«Хорошо, что я сижу», подумал Марк, а потом, подумал, что Марта поступила совершенно правильно. Ревность он таки испытал к Скобелеву. И то, что Марта назвала Скобелева бывшим, а его представила своим мужем, Марка успокаивало, хотя и не сильно. Но, в конце концов, Марта это приз, на который, по справедливости, он и не мог рассчитывать, но он его получил. Просто, он как-то забыл за последнее время о существовании других мужчин как мужчин.
Тут голос подала Даша.
Надеюсь, вы без меня справитесь? Мне нужно кормить ребёнка, сказала она и, улыбнувшись, вышла из комнаты.
Первым заговорил Скобелев.
Марк, вы говорили, что вам нужны специалисты по чунити. Может, пока ребята отмываются, расскажете, зачем?
Марк был благодарен Скобелеву, что тот нашёл такой простой и тактичный выход из неловкой ситуации.
Ну, пойдёмте.
Он повёл Скобелева на первый этаж, в комнату, где стоял его большой чунити.
Скобелев внимательно осмотрел внутренность прибора.
Потом, взяв в руки переходную шину, спросил:
Вы скопировали её с меньшего чунити?
Конечно.
Тогда понятно. Дело в том, что шина на тот чунити, который стоит в вашей гостиной, имеет несколько триллионов контактов. И если поставить её на такой большой прибор, часть пространства выходящей детали будет пустой. А величину промежутка более заданного числа чунити не принимает. Если он нужен, его задают программно. Тут нужно две шины и встроить ещё один интерфейс в компьютер.
Это возможно?
Конечно. Но немного повозиться придётся и придётся пожертвовать скоростью выхода. Всё будет в порядке. Я за это берусь.
Когда они поднялись, ребята уже вышли из душевых и сидели в гостиной в белых махровых халатах.
Ну и мы пойдём приведем себя в порядок. Я, наблюдая за вашей каторгой, почти неделю не мылся.
Когда Марк и Скобелев, помытые, вышли в гостиную, на столе дымилось пюре и бифштексы из бизона. Марта выставляла на стол салаты из крабового мяса, чесночный салат из сыра, паштет из соловьиных язычков и двухлитровый плоский бутыль розового коньяка.
Бутыль, с надписью «Гамза», на выцвевшей этикетке, Марк нашёл, а всё остальное было не из природы, а из чунити.
Марта на секундочку отозвала Марка к чунити и тихо, так, чтобы никто не слышал, пробубнила:
Только не ори от радости. Мне уже можно. Хотя пока лучше в анус. Так что не напивайся.
Ну что же, давайте выпьем за завтрашний день? сказал Стрелков.
Давайте сначала помянем тех, кто уже не сможет с нами выпить, сказал Петровский.
Возражений не было.
Они выпили, закусили, выпили за свободу, поели, и когда уже сидели, расслабившись, Марк рассказал, как он готовил побег, а ребята рассказывали о жизни на каторге.
Так прошла пара часов.
Мне кажется, вам всем пора поспать, сказала Марта. Давайте я покажу вам ваши комнаты. Время поговорить ещё будет.
Хорошо, сказал немного захмелевший Марк. Спален приготовлено шесть, так что сможете выбрать.
Спальни находились во второй половине дома, вход в которую был пока только через первый этаж.
Посиди пока с маленькой, сказала Марта и пошла разводить гостей. Им нужно было многое показать. Входы, выходы, туалет.
Марк пошёл к Даше.
Он переживал, что Марта задержится у Скобелева. Она же пошла показывать ему его спальню. А ей уже можно. Очень не хотелось, чтобы это «можно» было с другим.
Он напряжённо ждал возвращения Марты, борясь с желанием пойти и проверить, что она делает. Но чтобы она там ни делала, его ревность была для него унизительной.
Но Марта вернулась минут через пятнадцать.