Удар пришёлся в руку. Боли я не почувствовал. Кровь увидел, когда мы вернулись. Рана была неглубокой, но из неё лилось, как из водопровода.
Валя перетянула мне руку жгутом. Надо было вызывать скорую, но в таких случаях сразу оповещают милицию, а иметь дело со стражами порядка не хотелось. Начнутся разбирательства, выяснится, что в музее Хетагурова живут люди потом хлопот не оберёшься.
Ограничились тем, что Володя сбегал в ресторан, откуда доносилась популярная тогда мелодия «Семь сорок», и принёс вина. Чем больше я его заливал вовнутрь, тем меньше вытекало крови наружу. В конце концов, она остановилась.
Когда Володя бегал за вином, Валя сказала мне так:
Ты, конечно, понял, что я старше Володи. Надеюсь, ты ничего не говорил ему о моих похождениях в прошлой жизни? Я ведь тоже твоих тайн не открываю.
А какие тайны? недоумевал я. Валя про меня практически ничего не знала.
Неужели у тебя ничего не было с моими подругами?
Нет, конечно, удивился я. С их стороны, правда, некоторые попытки предпринимались.
И ты их отверг? А ведь они утверждали обратное..
Вот уж нашли чем хвалиться, сказал я.
Володя был очень ревнив. Валентина вроде бы не давала ему повода, но что произошло в их жизни дальше, не знаю. Мы как-то потерялись в этом мире и больше никогда не встречались.
КОМЕНДАНТША
В Невинномысске я жил в общаге. Квартиру мне пообещали дать только через год. Узнав о месте моей работы, комендантша молодая и весьма симпатичная женщина, её звали Анна Петровна, поселила меня в самую проблемную для неё комнату, где жили одни алкаши. Их было трое, но все, кого к ним прописывали, через пару дней слёзно просили забрать их оттуда. Мне же, как работнику идеологического фронта, было поручено исправить неисправимых.
Как ни странно, я вполне вписался в эту компанию. В ней верховодил Иван, отсидевший 10 лет за убийство и многое повидавший на своём веку. Он был плановой так именовали тех, кто курил марихуану. Но тогда такого слова в Невинномысске не знали. Конопля, которой было здесь много, называлась планом.
Мне было интересно слушать рассказы Ивана о жизни за колючкой, да и выпить я был тоже не дурак. И я не просил комендантшу меня переселить.
Но она положила на меня глаз. Однажды пригласила в гости под предлогом узнать моё мнение о стихах, которые писал её супруг, работавший прорабом на стройке. А мужа-то дома и не было. Я всё понял, слушая жалобы на то, что детей у них нет, а муж страдает инфантилизмом. Я вышел в коридор покурить и смылся. Но Анна Петровна не успокоилась. Несколько раз намекала, что будет хорошо, если я нанесу ещё один визит, но я ссылался на то, что устаю на работе. На самом деле это было, конечно, не так.
Потом я сменил пластинку. Сказал, что приезжает невеста. И комендантша неожиданно растрогалась. Сказала, что поселит нас в одной комнате, но для этого мне надо возглавить совет общежития. Я согласился.
Работа эта была необременительной. Заключалась она обычно в том, что мы с комендантшей обходили комнаты, проверяя их санитарное состояние, да клеймили позором нарушителей порядка. Лучшая комната удостаивалась какого-нибудь приза. Например, настольными играми.
Как Иван сам себя в вытрезвитель сдал
Моя «невеста» всё не приезжала. Но я уже жил в отдельной комнате. Иван часто заглядывал мне в гости.
Однажды он крепко поддал. Анна Петровна его засекла.
Пил? спросила она.
Пил, честно признался Иван.
Ну а раз пил, заключила комендантша, иди и добровольно сдавайся в вытрезвитель. Если справки оттуда не принесёшь, завтра же выселю. И с работой тоже распрощаешься.
Да ведь меня после выпрямителя и так выгонят, попытался Иван разжалобить Анну Петровну. Я больше не буду. Честное пионерское.
Ничего не знаю, сказала комендантша. Вот телефон, звони, вызывай милицию.
Так Иван и вынужден был поступить. Через двадцать минут прибыли два дюжих сержанта.
Кто вызывал вытрезвитель? спросили они.
Я, скромно сказал Иван.
А где пьяный? последовал ещё один вопрос.
Это тоже я, таков был ответ Ивана.
Неизвестно, что лучше
Как-то в общагу пришел читать лекцию из общества «Знание» заезжий лектор. Лекция посвящалась борьбе с пьянством, но никто на неё не шёл. Было воскресенье, все пропадали на пляже. И тогда мы пошли по комнатам, причём разделились. Анна Петровна отправилась сгонять женщин, а я мужиков.