В Чусовских городках взловили вогула, который донёс, что Беглебий мурза собирает воинство для нападения на русские поселения и уже начал якшаться6 с Кадыр мурзой. Если Кадыр мурза нарушает перемирие, то его нужно утихомирить упреждающим ударом, дабы он не оказал помощи Беглебию Плыть нужно будет по рекам Сылве и Барде. Давайте держать думу, как исполнить просьбу Строганова и отблагодарить его за дарованные нам земли. На этом атаман, закончив речь, сел на скамью. Наступило томительное затишье, во время которого был слышен даже комариный писк. Первым начал разговор старейший по возрасту казак Фёдор Бердыш. «Ажели» воевать Кадыр мурзу теперь не можно: острог не достроен, припасы на зиму не произведены, у многих казаков избы не достроены явно не время
Пятидесятник Кованый с человеком от Строганова долго объясняли старому казаку, что они, мол, не собираются воевать Кадыр мурзу, а делают только разведывательную вылазку. После нудного почти детального обсуждения всего мероприятия седой, как лунь, казак вынужден был сказать: «Ну, коли эдак» И было не понятно: то ли он был согласен с доводами атамана, то ли просто до мелочей выяснил суть строгановского послания. Это обстоятельство дало формальный повод Кисе Кованому приступить к деталям предстоящей экспедиции.
Тут мы, с Кизелбашем, «покумекали»7 и решили, что полевать будут десять казаков на двух лодках; на стругах не пойдёшь реки обмелели, но паруса на лодках установить нужно.
По пути туда в верховья рек, и обратно всё наблюдать и отмечать; вести себя осторожно, дабы не было нападения со стороны ногаев. Если Кадыр мурза затеял нарушить примирение, осенью с двумя казачьими сотнями при трёх пушках выступим из Перми в пределы мурзы. Вот всё! Кто желает добровольно идти полевать, пусть об этом скажет сейчас; на сборы даётся только два дня.
Я иду полевать! откинув половник в пшеничную кашу со свиным салом в котле, вышёл к казакам Афоня Титов.
Улыбки и даже откровенный смех раздался среди поселенцев.
Куда тебе! Ты и сабли в руках не держал, а с половником не много против ногаев намахаешь резонно и определённо выразил общее мнение Охрим Барабаш. Но после этого эпизода казаки повеселели; они уже знали о предстоящем деле; оно для них не худший вариант, о котором думали всю ночь. Кроме Афони, полевать напросились добровольно ещё четверо казаков, не имевших семей, живших постоянно при остроге: Кондратий Клевец, Иван Кривоус, Василий Чёрный, Маркел Чубатый.
Мало, отметил Киса Кованый, в таком случае пойдёт десятский Барабаш, так как двое казаков добровольцев из его десятки; часть женатых казаков могут договориться с добровольцами из других десяток.
На этом эпизоде казачий круг был закончен. Пятидесятник отдал на сходе последнее распоряжение: «После трапезы все казаки идут на строительство острога, а тем, кому полевать: начинать сборы»
Василий Чёрный и Кондратий Клевец, не числящиеся за десятником Охримом Барабашем, быстро подменились с женатыми казаками из его подразделения. Трофим Вятич оказался менее расторопным, не успел найти себе подмену в лице казака холостяка. Во время горестных переживаний к нему подошёл Афоня. Идем к Кисе, я согласен за тебя полевать, успокоил он Вятича.
Крыша у избы не завершена А так бы я с большим удовольствием в поле пошёл; останется одна баба, а осень на носу начнёт поливать жаловался на судьбу Афоне женатый казак. У тебя никаких забот!
Через несколько мгновений казаки стояли перед Кованым и настойчиво убеждали его на подмену женатого Вятича в походе на холостого Звонаря.
У него нет даже необходимого для похода снаряжения попович и только! возражал им командир казачьей полусотни.
Я выдам ему своё снаряжение: чугу, сапоги, пищаль, саблю и даже если нужно, тягилай8, шубу.
Ну, пусть, махнул рукой Киса Кованый, чай, где то ему надо учиться полевать, не всё у котла с половником стоять. А ты, он погрозил пальцем Трофиму, сверкнул глазами, будешь теперь вместо Звонаря у котла стоять. Понял!?
Понял, обрадовался удачному исходу дела Вятич, и уже повеселевшим пошёл вместе со Звонарём к котлу: «Ты Звонарь, пока сегодня ещё будь у котла, я соберу для тебя весь скарб»