А где это? Брeнда уже взяла себя в руки и развратно улыбнулась.
Джерри знает отвезёт.
Мой господин, робко заговорил молодой охранник. Осмелюсь вам напомнить завтра моя очередь сопровождать вашу достопочтимую супругу.
А? Брeнда уставилась на него.
Я один из её персональных телохранителей, объяснил он с гордостью.
Ох, только не говори, что ты влюблён в неё! Брeнда расхохоталась. Королева и паж! Какая пошлятина!
Ничего подобного, возразил Джерри спокойным голосом. Это просто моя обязанность. Если Хозяин прикажет я поменяю смену и даже работу.
Мда? Артур прищурился на него. Не плохая идея.
Брeнда увидела лицо Джерри обморочно побелело от этих слов, но молодой человек перевёл дыхание и отозвался так же сдержанно; Как прикажете, милорд.
Но он бросил на Брeнду злобный взгляд, и та подумала, задрожав всем телом: «Этого мне он не простит! Он возненавидит меня!»
Не, ребята, произнесла она громко. Не надо ничего менять. А вдруг миссис Чёрнсын заподозрит что-то?
Что ж, ну другой кто-нибудь тебя отвезёт, подытожил Артур, поднимаясь. Не волнуйся, киска, никто не осмелиться тебя обидеть.
Брeнда заметила Чёрнсын сдёрнул перчатки, как доктор, завершивший осмотр.
Он швырнул их Джерри, и охранник схватил их, словно пёс, получивший угощение от обожаемого хозяина.
«Ах ты сраный м***,» подумала Брeнда о Артуре. «Я недостаточно чиста для вашего императорского прикосновения?»
Конюх подал Чёрнсыну другую пару перчаток и помог забраться обратно на лошадь. Брeнда только сейчас обратила внимание на собак, сопровождавших охотников.
Хотя эти чудовища и казались обыкновенными гончими, их странное молчаливое поведение, дисциплинированность и пристальные, совсем человеческие взгляды свидетельствовали, что это особенные существа.
«Исчадия Ада,» невольно подумала Брeнда, провожая взглядом кавалькаду, направляющуюся к лесу, пока они не скрылись за деревьями.
Джерри сел на траву, весь поникнув и опустив плечи.
Брeнда медленно приблизилась к нему и взъерошила его волосы.
Так ты действительно втюрился в неё?
Смешно? угрюмо отозвался он. Посмеёмся вместе?
Твой боготворимый хозяин презирает тебя! Брeнда произнесла с болью в голосе. Он просто издевается над тобой! Неужели у тебя нет чувства самоуважения?
Да ты и представить не можешь, как велики Его возможности! Джерри вскочил. А я кто? Простой мальчишка из подворотни. Это Он проявляет ко мне милость, терпя меня рядом!
«Какой ужас!» подумала Брeнда. «Нет, мой мальчик, я буду бороться за тебя!»
* * * * *
Ни слова не говоря, Джерри проводил Брeнду до её квартиры. чмокнул в щёку и ушёл, даже не оглянувшись. Не нужно было обладать сверх-способностями, чтобы видеть все его мысли были поглощены завтрашним днём, когда он сможет сопровождать объект своего обожания.
Разочарованная и обиженная, Брeнда бросилась на диван в салоне, закурила и включила телевизор. Она нашла комедийный канал и уставилась на экран, не понимая. что смотрит, но надеясь отвлечься от болезненных дум.
Она услышала звонок в дверь и кинулась открывать, надеясь, что Джерри вернулся.
Но это была аккуратненькая, уже не молодая женщина, среднего роста, худенькая и подвижная, как ласка.
Я ваша горничная, представилась она. Вы уже осмотрели квартиру?
Уупс, Брeнда смутилась. Вообще-то ещё нет. Входите, пожалуйста!
Она взяла свою забытую в прихожей сумку и последовала за горничной в соседнюю комнату с двумя другими выходами.
Спальня, горничная указала на двери. Ванная комната. А это гардеробная.
Брeнда скользнула взглядом по роскошному трюмо с девятью ящиками. Рядом стояло огромное, в рост человека, зеркало на подвижной раме. Она прошла к стенному шкафу, открыла дверь и уронила сумку, потрясённая.
Огромный, больше, чем сама гардеробная, это был не шкаф, а скорее подсобка. Ряды разнообразнейшей одежды, шкафы с бельём, полки с обувью на все случаи жизни. Но не восторг, а ужас охватил Брeнду.
«Джерри прав!» подумала она. «Глянь-ка все шмотки, о которых я когда-либо мечтала! Я уверенна; всё это моих размеров! Они знают обо мне всё! И как я осмеливаюсь пытаться бороться с ними?»
Но тут она вспомнила, как Джерри ушёл, практически не попрощавшись, весь в мечтах о Мэри, и её ревность заглушила всякий страх.