Кольцов оглянулся, собираясь ткнуть в одну из достопримечательностей пальцем, но оказалось, что пока они с Володей обсуждали животрепещущие жизненные вопросы, компания давно срулила. Однако благостное настроение возвращаться как-то не пожелало. Коля и Володя допили свои стаканы и тоже пошли прочь.
* * *Это безобразие, бурно возмущался Петр Иваныч. Это нарушение всех и всяческих указаний и инструкций!
Петр, не шуми. Ну что плохого в этой бумаге? успокаивали окружающие разбушевавшегося поборника секретности.
Прям-таки ничего?! Мало того, что в случае снятия с жилого сектора режимного режима, эти Замятинские придурки раскапывает же он таких идиотов, что на Большой Земле, что у нас Так вот! Они не только понатащат в Институт чумазых хамоватых бродяг и септических мутантов отвратительных. Нет, не только. А если сюда еще и шпионы всякие понабегут?
Ох, Петр Ну откуда у нас взяться шпионам?
Если здесь никто никогда не видел шпионов, это не значит, что их не существует.
Петр, речь, в конце концов, идет только о жилом секторе. Ну что там могут разведать эти твои шпионы?
Они не мои! Они американские! Или европейские, какая хрен разница. А разведать много чего. По ящику говорили, что есть приборы, которые могут подслушать все разговоры в комнате даже по вибрации стекол в окнах! И записать, между прочим.
Петр! Это жилой сектор. Ты действительно считаешь, что дома люди только и делают, что обсуждают научные секреты?
У нас есть такие индивиды, которые даже за едой и выпивкой только о работе и талдычат, говорить с ними нормально невозможно.
Если так, то их можно подслушивать в свое удовольствие в любом кабаке любого поселения. Тебя послушать, так нас всех нужно запереть и из Института наружу категорически не выпускать, как бы чего не болтанули.
Последняя идея Петру Иванычу не понравилась, он любил бывать в Пионерске. Но вот если с точки зрения инстанций, а? В ней, несомненно, наличествует логика и здравый смысл.
Виктор обратился он к шефу и старшему товарищу озадаченно.
Виктор Васильевич насторожился.
Тут и в самом деле получается что-то не то. Так и в Склиф при нужде не выберешься. Но с другой-то стороны
Идею эту надо тщательно обдумать и взвесить, осторожно сказал Виктор Васильевич. Там множество проблем и чисто технических. Как именно будет проходить граница? Разделить территорию на две части не так-то просто, дорогие мои. И как оформить э-э демаркационную линию? Будем строить стену? Какими силами и на какие шиши? Нет, я вовсе не хочу сказать, что я категорически за или против всех этих новшеств. Но, в любом случае, такие вопросы не решаются быстро и с кондачка.
Он внушительно оглядел аудиторию и удалился, оставив озадаченных коллег мучительно размышлять, так он все-таки за или против?.. Впрочем, они быстро оставили это безнадежное занятие, переключившись на обсуждение многочисленных проектов и «прожектов» предстоящей реорганизации.
* * *Полковник был человеком выдержанным, с хорошими нервами. Поэтому он не сделал из принесенной ему изукрашенной многочисленными подписями бумаги птичку-голубя и не запустил в окно. Хотя, не будем спорить, такое желание у него мелькнуло.
Но он сдержал этот мимолетный порыв, напомнив себе, что научники и должны быть умственно раскрепощенными и вообще в-облаках-витательными субъектами, иначе они просто не смогут выполнять возложенные на них обязанности.
Снять секретность с части Институтской территории, это как? Эта самая жилищно-бытовая область, насколько она компактная? Она хоть вообще связная, или разбросана по разным углам?
С другой стороны, обозначенные в этой, с позволения сказать, петиции проблемы были вполне реальными, они мешали людям жить и работать. И потому они требовали решения.
Почесав затылок, полковник вызвал к себе Замятина с планом институтской территории и озадачил Андрюху (так и не сподобился пробить ему повышение по званию, скотина) изъять у Воропаева хоть бы и под угрозой пыток все документы и директивы, касающиеся институтских дел.
Легкомысленные слова насчет угрозы пыток вызвали у Андрюхи нездоровое оживление. Пришлось от греха разобъяснить, что это милая начальственная шутка. Ох уж и не знал полковник деталей, но Андрюха мгновенно принес всю документацию. А Воропаев от исполнительного адъютанта теперь шарахается, как черт от ладана. Что там у них было тот самый черт лишь и разберет.