Алексей Николаевич Семиков - Первый виток Земли. Сонетная поэма-фантазия по мотивам творчества Пола Маккартни стр 2.

Зардевшейся полоской горизонт
От края мира отделил начало, 
И таинство извечное красот
В который раз по-новому предстало.

Извивы рек  нет, женственнейших рук 
Венчает полнота морей-ладоней,
Сплетающих волос-травинок луг
В косу лесов  густых непревзойдённо!

Таит в себе холмов упругих грудь
Мечты высокой горные вершины, 
И только сердца солнечная ртуть
Нещадно жжёт в простёршейся пустыне

Прекрасен облик Матери-Земли, 
Но отчего морщины пролегли?

Удав улыбочки радушнейшей, вползая
В обезоруженно-доверчивый зрачок,
Уж знает загодя, когда уловка злая
Заменит лесть-массаж на месть-электрошок.

И весь бескрайний мир сожмётся конвульсивно
В одну-единственную точечку слезы, 
Но чем страданье синих глаз невыносимей,
Тем чёрной радости заметнее следы.

А где же были вы  столпы людского рода,
Когда над естеством глумился сверхпорок?
Немыслимо  но спит иммунитет природы,
Ещё немыслимей, что спит в природе бог.

Змея садизма  мезозоевская мразь 
Как в человеческую душу пробралась?

Несётся шар земной в космическом хаосе 
Как дикая юла, как бешеный волчок, 
И в сторону его стремительно заносит,
И к северу летят и запад, и восток.

Когда-то в старину туземец кровожадный
Подобного себе с восторгом пожирал, 
Теперь же, заглушив инстинкта голос стадный,
Цивилизация  как самоканнибал.

Напрасно человек, кляня богов и судей,
Стремится вырваться из гонки круговой, 
Мелькают мириады, миллиарды судеб,
Затягиваясь туже петлей роковой.

Но пусть клубок людской  отнюдь не райский сад, 
Нить одиночества ведёт в кромешный ад!

Я был в Америке  по небу небоскрёбы
Надменно гребнями гранёными скребли,
Сгребая звёзды в глубь грабительской утробы
Взамен на грязный чек загубленной Земли.

Я помню Африку  в шаманной атмосфере,
Вздымаясь медленно, манили миражи
Неисчислимыми молитвами мистерий
На мертвенных миров немые этажи.

Я знал Евразию  столь странного кентавра
Не встретишь, право, на Юпитере самом:
Взмывает ввысь глава из идеалов лавра,
А приземлённый стан застыл, ленив и хром.

И только лишь в себя придя в конце пути, 
Я след Гармонии с трудом сумел найти

Ослепнув после солнечных интриг,
Оглохнув от грохочущего света,
Упав так низко с гребня часа пик
И обезумев пополудни где-то, 

Я не заметил, как пришёл закат
И мягкой, исцеляющей ладонью
Укрыл меня от всех моих утрат,
От яркости бездумной и бездонной.

И звёздочкой скользнула память ниц 
К моей на диво чистой колыбели,
Где в день рожденья стаи райских птиц
Над изголовьем тихо что-то пели

Так мил младенец, звёздами храним, 
Но что-то завтра в полдень будет с ним?

Чего я жду от этой тишины,
От этой темноты неодолимой?
Желанный шёпот женственной жены?
Блаженный облик любящей любимой?

Нет, слуха не окатит страстный стон,
Глаза не захлебнутся наготою, 
Им предстоит непробудимый сон,
Покорный беспредельному покою

Но в чувствах остальных не стынет жар:
Я чую аромат чудесной ночи,
Пью вдохновенья неземной нектар
И осязаю мир нельзя короче.

Шестое ощущение  чутьё 
Грядущее предчувствует моё.

Прощальный взор мерцающей свечи
Запечатлеть всё в точности стремится,
Препоручая памяти в ночи
Старинных книг притихшие страницы.

И комната, хотя темным-темна,
Открылась перед пристальным рентгеном:
В ней каждая пылиночка видна,
И видно даже далеко сквозь стены.

Рассыпался неверья дряблый сон,
Осколки сея тягостных видений, 
Прольётся блеск счастливейших времён
Из бликов счастья, длившихся мгновенье!

Созвездий прошлого дошедший свет
Бросает тени будущих планет.