И лишь в одном номере весело смеялись, глядя на эту картину: известная артистка Кика Морэ и её импресарио.
А вот и скорая помощь пожаловала! веселился Кузя.
И действительно: к парадному входу отеля с сиреной подскочила машина скорой медицинской помощи. Из неё выскочили санитары, схватили носилки и помчались внутрь здания.
Потом, как всегда, пожарные и полиция приедут, вздохнула артистка.
Ей быстро надоела происходившая возня, и она отошла от окна к огромному букету цветов, погладила его, пытаясь обнять.
Как они пахнут!
Среди сотен роз обнаружила визитку очередного поклонника, осторожно, чтобы не уколоться, извлекла её.
Маленький картонный четырёхугольник оказался не визиткой, как она подумала прежде, а посланием. На нём было всего лишь одно слово: «Пора!»
Кузя, ойкнула она, смотри!
Мужчина, нехотя, оторвался от окна, подошёл к ней, взял из рук бумажку, прочёл. Торопливо достал из внутреннего кармана своего пиджака конверт, который получил у стойки администратора, нервно вскрыл его, выудив содержимое.
Это был листок с одним словом: «Пора!»
И мне пришло, растеряно сказал он и опустился в кресло, пора возвращаться домой раньше, чем хотелось бы.
Чего ты расстраиваешься, Кузьма, тихо произнесла женщина, зимой в России хорошо.
4
А это уже теплее. В некотором царстве, в некотором государстве в России, то есть
Ханты-Мансийский округ.Где-то в тайге.А ещё говорят, что этот лесничий появляется всегда, будто из-под земли и под землю уходит, рассказывал один мужик двум другим, сидящим рядом с ним у костра, странным личностям.
Прямо Рэмбо какой-то, скептически произнёс Второй.
Брехня! махнул рукой Третий.
Сидели они на небольшой полянке под старой березой. Вокруг был зимний лес, трещавший вверху заледенелыми голыми ветками.
Вот истинный крест, настаивал Первый, Народ говорит, что этот самый лесничий столько нашего народа поизвёл, что и не сосчитать вовсе. Щёлкает нас братков-охотников, как семечки.
Терминатор, что ли? иронично спросил Второй.
Брехня всё это! зевнул Третий.
Брехня? Вот прошлым годом, говорят, не унимался Первый, пошли косой Гришка с хромым Васькой капканы на мелкую зверюшку ставить. Быстро управились расставили. Как водиться после этого закусили хорошо и к вечеру домой пошли. Идут, значит, они по дорожке, глядь, а впереди
«Мёртвые с косами стоят и тишина!» закончил за него Второй.
Знамо дело: закусили прилично, вот хренотень всякая и видится, продолжил Третий.
Нет, пропустил шпильку мимо ушей Первый, впереди на дорожке все их капканы, те, что они целый день устанавливали, в рядочек лежат. Их дожидаются.
Второй и Третий недоверчиво переглянулись, но примолкли. А Первый, вдохновлённый этой победой, продолжил:
Цельную ночь трудились капканы изнова расставляли. К утру, уставши, закемарили. А когда проснулись, чуть ума не лишились: все их капканы вокруг них расставлены. Кружочком. Да так плотно друг к дружке, что не пройти меж них, не то, что проехать.
Ну и что? Хором спросили Второй и Третий.
А то, понизив голос, тихо сказал Первый, что выйти из круга капканьего они не могли. Только щелку, какую приметят, только в неё направятся, а капканы, будто живые на них, как собаки кусачие, кидаются. Цельных три дня и три ночи они в этом плену просидели голодные и холодные, пока их Служба спасения не нашла и не высвободила. С тех тор хромой Васька окосел, а косой Гришка охромел. Они про эту катавасию сразу же куда надо стукану в общем, сообщили, но никто им, бедолагам, не поверил.
Чего ж? Удивились Второй и Третий.
А возле них десяток пустых бутылок из-под водки нашли. Будто кто-то специально их по всему лесу собрал и им подкинул. А они, горемычные, за трое суток и капли в рот не брали, всё, что с собой принесли, в первый же день уклюкали, а откуда эти бутылки взялись, знать не знали, и ведать не ведали. Вот потому никто и не поверил, хоть они божились и землю грызли.
Мистика прямо, сыронизировал Второй, меньше пить нужно было!
Брехня! подвёл итог Третий.
Во-во! Все так говорили. Брехня брехнёй, не знаю, как вы, а я меры предосторожности принял, снисходительно произнёс Первый, а вы, как хотите.