ОТКРОВЕНИЕ
(шутка)
Вечер Тихо сгущаются сумерки;
Небо что-то вдруг распоганилось;
Заржавевший карниз подоконника
Бьёт о плинтус чечёткой в три четверти.
В эту пору гриппозно-простудную
Тучи съёжились, как-то сбундючившись,
Лишь одна из них, вдруг заартачившись,
Повергает мой разум в уныние.
Залетай, не стесняйся, погреемся
У холодного у радиатора;
Не хмурись и тебе место сыщется
Не такой прохиндей я законченный.
Распоясавшись, скину жилетку я,
Рукава от неё, и подштанники;
Неумытый, небритый, распатланный,
Лишь в носках и рубашке остануся.
К небу длани воздев, брякнусь прямо в кровать:
Чёрту в глаз эту всю пертурбацию.
Маясь негой истомной в прокрустовом ложе,
Молча, тихо впадаю в прострацию.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Двор старинный. Санька с Колькой там в войну играются.
Знают все, что оба друга «не разлей вода».
Коль обидит кто, за друга тут же друг вступается,
Если вдруг набедокурят Взбучка?.. Не беда-а!..
«Интерес» у них был общий это уж как водится,
Неприступная девчушка с длинною косой.
Сомневаться в смелости мальчишек не приходиться,
Но при ней теряли оба внутренний покой.
Школа, первый класс, звонок и первая учительница,
Первые учебники, и парта на двоих,
А на первой та девчушка, круглая отличница.
Ноль внимания?.. Гордя-ячка!.. То всё не для них!
Лето. Лагерь пионерский. Ночь костром взвивается.
«Здравствуй милая картошка!», в воздухе висит,
Год из года. Всё когда-то, видимо, кончается
Детство, школа Что ж ребятам будущность сулит?
Выпускной! Звонок прощальный
душ младых чистилище.
«Ты куда?». «Я? На журфак! девчонка говорит.
Ну а вы куда?». «Мы с Санькой в ВДВ-училище!».
«Что ж! Ни пуха ни пера! Пусть вас Господь хранит!»
«Слышь, Колян! Прикрой! Я мигом Там
батяня раненный».
Шквал огня Санёк комбата тащит на себе.
Вдруг упал Спешит на помощь,
пулей продырявленный
Колька: вынес, сам оставшись на сырой на земле
«Здравствуй, Сань! вдруг за спиною.
А я к вам, наведаться».
«Катя?.. Сколько ж лет и зим! Ну, здравствуй! Как дела?»
«Не сложились!.. Перед Колей мне бы исповедаться:
Ведь любила, только знать гордыня подвела».
Над кладбищенской могилкой шелест трав таинственный.
Осень. Тихо опадают кроны тополей.
«Я с тобою, Санька шепчет,
друг ты мой единственный!»
И плывут на юг, курлыча, клинья журавлей.
МИР ПРЕКРАСЕН
Много ль смертному в жизни сей надобно!
Мир прекрасен! Живи, не тужи!
Улыбнись, вдруг, нежданно-негаданно,
Над землёй к облакам воспари.
Блажь откинь, оттянись и возрадуйся,
Что ещё один день свыше дан.
На судьбу на свою зря не жалуйся,
В запасник свой возьми «Каро-Кан».
Есть сегодня, а завтра тем более,
Знай себе лишь живи и твори,
Надели мир счастливою долею,
На пьету разум свой водвори.
ЖЕЛАНИЕ
Мне бы лишь всего один, плацкартный
Я вернусь назад, не обману,
Да такой, особый, нестандартный,
В детства благодатную страну,
Где пока все живы и здоровы,
Где беспечность хлещет через край,
Где любить друг друга все готовы,
Где царит один шалтай-балтай.
Мне б на них взглянуть, хоть на минутку,
И слегка притронуться рукой,
А потом, приняв как чью-то шутку,
Снова, в настоящее домой!
СТЕПЬ РАССВЕТ
Степь Рассвет Тишина Запах гари и трав
В синей дымке. Жужжанье шмеля.
Приглушённая речь. Бьёт металл о металл
Тихим клацаньем, души садня.
Отрешённость. Напряг. Тянет крепкой махрой.
К горизонту прикованный взор.
Звёзд тускнеющих полог над головой.
Сыпет гравий: вернулся дозор.
Свет ракеты шипящей в преддверии дня,
Всё внутри холодящий как лёд
Первый залп огневой. Всё!.. За ним шквал огня.
Прозвучало: «В атаку! Вперёд!»
ШУМИТ БАЗАР
Шумит базар, воскресный день,
Здесь всяк субъект, кому не лень,
Спешит, чтоб отовариться конкретно.
Мелькает лиц знакомых сонм,
Галдёж и дым стоят кругом,
И продавцы вам улыбаются приветно.
Чего тут только не найдёшь:
Ковёр персидский, злату брошь,
Аксессуары, редьку, сельдь, хомут и миску,
Здесь овощ, ягоды и фрукт,
И всяко-всяческий продукт,
И вам стараются всучить хреновую редиску.
Для счастья полного свистка
Мне только не хватает.
В карман свой Хвать!.. Нет кошелька!..
Кто спёр?.. А кто го знает!
Махнул рукой Пришёл домой,
Укрылся одеялом.
Всё! В монастырь! Судьбы иной
Не надо мне задаром.