Влюблен
Ювелир опять творил
Золотые украшенья,
И глаза он посадил,
Видел плохо к сожаленью.
Мне хотел все подарить,
Я сказала, что не надо,
Без кольца могу прожить,
Лишь бы был со мною рядом.
Ему было все равно,
Он быстрей брался за дело,
И сережки, и кольцо,
И фантазий нет предела.
Он работой поглощен,
Что ж ему я не мешаю,
Он в нее с душой влюблен,
Что такое я-то знаю.
Кошки-мышки
В кошки-мышки мы играли,
В хоровод чудесный встали,
Кошкой быть не привыкать,
Буду мышку догонять.
Но в конце концов устала,
Сто кругов я намотала,
Всё пыталась в круг пролезть,
Но крепка из ручек цепь.
И какие шуры-муры,
Я осталась без натуры,
Мышка шустрая была,
Съесть себя мне не дала.
Свобода
От одиночества устал,
Но много в жизни повидал,
А сколько же красивых мест,
Шли годы в поисках невест.
Подумал, что пора жениться,
Семьей ему обзаводиться,
Он очень долго выбирал,
Но наконец-то час настал.
Одна красивее, другой,
Жениться можно на любой,
А это и еще умна
И будет век ему верна.
И только крылья распушил
И славной жизнью он зажил,
К жене богатство привалило,
Оно ей голову вскружило.
По клубам ночью зажигает,
Юнец до дома провожает,
Орел недолго наш грустил,
Другую в сети заманил.
Жениться вовсе не хотел,
От первой он офонарел,
Но, как порядочный мужчина,
Залез он в брачную рутину.
Но эта не была богата,
Но все проигрывала в карты,
Долги в прогрессии росли,
Остался парень на мели.
К женитьбе тяга вся прошла,
Она, как молодость ушла,
Но кто-то скажет, что орел,
Своей свободой окрылен!
В мужском теле
Я побывала в мужском теле
И не скажу, что хорошо,
Мне брюки жутко надоели
И быть мужчиной нелегко.
Мне говорят: «Пойдем по бабам
И выпьем вечером пивко»,
Не то, не это мне не надо,
Я лучше посмотрю кино.
Футбол мужское развлеченье,
Мне мелодраму подавай,
Хотя одни нравоученья
И слезы льются через край.
Богатые, ведь тоже плачут
И не хватает им любви,
Решают сложные задачи,
И просят иногда взаймы.
Но мужиком, ведь быть неплохо,
На радость нам цветы цветут,
А я хожу все мимо окон,
Надеясь, что найду приют.
И что не выбросит бутылки,
И не польет меня водой,
Готов простить ей все ошибки
И в омут брошусь с головой.
Но там царевна-несмеяна,
А я пытаюсь с ней шутить,
А на работу вставать рано,
Мужчине надо всех кормить.
И сад с годами стал наш хуже,
А ей японский нужен рай,
Но делаю глаза поуже
И юмор мой, ты выручай.
Шутить я с ней не разучился,
Но расскажу ей анекдот,
Она, как сразу возмутиться
И скажет, юмор мой не тот.
И стал я очень осторожным,
Но шкура вовсе не моя,
Мужская все же подороже
И крепкая, но как броня.
Когда же женщиной вновь стану,
Я по-другому запою,
Но вот шутить не перестану,
Безумно я его люблю.
Сама себе дивлюсь
Тебе сейчас я улыбнусь,
Сегодня я в отличной форме,
Нет, я серьезно, не смеюсь,
Сама дивлюсь, что я и в норме.
Зарядку сделала с утра,
Легко со штангой приседала
И улетучилась хандра,
И на работу побежала.
Огонь пылал в моей груди,
Быть может я опять влюбилась?
Легко ложатся все стихи
И мне все это не приснилось.
Тебе пишу, но что скрывать,
Меня так радуют мгновенья,
Тебе хочу все рассказать,
А может будет продолженье.
Но что-то размечталась я,
И не могу уснуть я ночью,
А пламя ярче ото огня
И жарко от него так очень.
Не дам я стлеть ему дотла,
Подброшу я еще дровишки,
Любовь всегда во всем права
И все сомнения излишне.
Триста лет не зная бед
Народу много приходило,
Про ключик же молва ходила,
Наверно, от двери большой,
Потом лишь только землю рой.
Сокровищ там, но просто тьма,
Хотя такая кутерьма,
Скелеты тоже там лежат,
Не возвращаются назад.
Туда, мой друг, ты не спеши
И своей жизнью дорожи,
Ведь проведешь сто лет в пути,
Готов такой ты путь пройти?
Еще сто двери открывать