Обско́й городок
День настал, пропали зори,
Знать проведали, что горе
Поджидает Обский град.
Будет пламенем объят
Он по царскому веленью,
Государеву хотенью.
Содержал такой указ
Здесь зачитанный наказ:
«Как появится подмога
Из Березова градка,
Да подтянутся, как смогут,
Князя Ко́дского войска23,
Так в дорогу собирайтесь,
В край Сургут вам путь держать.
В том краю не расслабляйтесь,
Город нужно основать.
Годовальщики Обские
В граде новом пусть живут.
Воеводы удалые
Тоже будут править тут.
А Обско́й острог, отныне,
Смысла нету нам беречь.
И его, повелеваем,
При отплытье сразу сжечь».
Войско собрано. Ушло.
Град пылал. Огонь мело
Сизой, дымною печалью
На небесное стекло.
Грусть казаков обуяла
Первый город прожил мало.
Он всего-то девять лет
Волновал сибирский свет.
Средь участников похода
Отыскался для народа
На одном из кораблей
Старожил казак Андрей,
Тот, кто с Ма́нсуровым24 вместе
Город ставил в этом месте.
Вмиг Андрея окружили,
Чарку горькую вручили,
И с поклоном попросили
Рассказать о русской силе,
Что рождала Обский град
Среди всех на то преград.
Тут Андрей развеселился,
Сказ из уст его полился:
«За седмицу был построен
Средь тайги Обско́й острог.
Невелик, но очень строен
Вышел он в короткий срок.
А потом пришли морозы,
Над Сибирью падал снег.
Не заставили угрозы
Ждать себя здесь целый век.
Князь остя́ков здешних вскоре
Войско крупное собрал.
Вывел утром войско в поле,
На острог его погнал.
Войско к стенам подбежало,
Стрелы в воздух попущало,
Дальше делать что не знало.
Вот такая им беда
Приключилась. Никогда
Ведь не видели в Приобье
Крепостные города25.
Пару раз лишь две пищали
Сверху громко пропищали
И остя́ков отогнали
На ночлег.
Но мы не спали
Утро новое явилось
И такое в нём случилось:
Появился их шаман,
Идол вынес на курган,
В помощь ду́хов призывая
Закружился, словно пьян.
Мы же выкатили пушку,
Идол вывели на мушку,
И пальнули что тут было!
Щепки в воздухе носило!
Гул стоял, земля дрожала!
Идол был и вот не стало26.
Успокоились остяки.
Не желая больше драки
Вскоре князь их к нам явился,
Силе нашей поклонился,
Принял шерть27, ясак принёс,
Да еды подбросил воз.
Больше не было печали,
Снег сиял, деревья спали.
А потом пришла весна,
Лучезарна и красна́,
Величава и игри́ва
В этот год была она.
Обь-река водой дрожала.
Уходить пора настала
Воеводе, кораблям,
Да счастливчикам-стрельцам.
Сторожить острог осталось
Лишь полсотни человек.
Среди них и мне досталось
Свой тянуть в Сибири век»
Ветерок волной играя
Раззадорил корабли,
А они, кормой виляя,
Обью весело ушли
Бардáков городок
Разнеслись дурные вести
Из таежного предместья
Русы двинули войска,
Ставить град для казака́,
Ставить в волости сургутской,
В землях князя Бардака́.
Князь Бардак совет сзывает,
Сыновей, друзей встречает,
Слышать думы-предложенья
Против русов он желает.
Тесно в княжеских хоромах
От друзей и от знакомых.
Жар стоит, очаг пылает,
Каждый словом разбивает
Войско русского царя,
Взором пламенным горя.
Княжич молвил Суета́:
«Русы вышли? Не беда!
Я ж с одной своей дружиной
Разобью их без труда!
Если вместе соберемся
От любого отобьемся!»
Кинема́ продолжил: «Да,
Слышал я, что нам на помощь
Вышла Пегая Орда.
Воня-князь сюда стремится,
Пусть Казак всех нас боится!»
Гул от витязей иных
Поддержал детей родных.
«Что ж» ответил князь Бардак
«Соберем бойцов в кулак,
И устроим в русской силе
Настоящий кавардак.
А теперь к себе ступайте,
Да дружины собирайте!»
Все ушли. Присел Бардак.
Заиграл огнем очаг.
В доме весело резвился
Переменчивый сквозняк.
Вскоре тихо появился
И до пола поклонился
Князю преданный мудрец,
И сказал, что наконец
Этим утром объявился
В Русь отосланный гонец.
Князь гонца к себе призвал,
Речи слушать возжелал.
И гонец, умерив робость,
Вот что князю рассказал:
«В семидневном переходе
Вниз Оби, в чужих угодьях,
Встали русские князья,
Сил особо не тая.
Были там стрельцы-казаки,
Были Кодские остяки,
Люд иной, мастеровой
Тоже был не дармовой28.
Русы встретили меня
И препятствий не чиня
Дали встать перед князьями,
Как пред старыми друзьями.
Я дары твои вручил,
Мех пред ними разложил,
А потом слова поведал,
Те, что ты мне поручил29:
«Я, сибирский князь Бардак,
Дать готов царю ясак,
Мир держать с царём готов,
Другом стать для казаков,
Что угодно я свершу.
Город новый лишь прошу
Средь лесов моих не ставить,
Край Сургутский мне оставить».
И ответили князья,
Что ослушаться нельзя
Строгий, царственный наказ,
Государственный приказ
Град поставить средь тайги
На брегу́ Оби-реки.
Но лишений, говорят,
Нам они не причинят.
В мире, дружбе и согласье
С нами быть они хотят».
И закончил, наконец,
Говорить о том гонец.
Тихо как-то в доме стало,
Только пламя трепетало
И промолвил тут мудрец:
«Князь, ты вовсе не юнец.
Понимать давно обязан,
Будет город нам навязан.
И каза́ки встанут здесь.
Коль проявишь свою спесь,
Помешать им возжелаешь,
То со временем узнаешь,
Что не ждать тебе спасенья,
Что придут одни лишенья.
Ну а Пегая Орда
Не поможет, ведь тогда
Во́ня-князь Уру́нку-сына
Не дождется никогда».
Князь Бардак, взглянув на свет,
Мудрецу сказал в ответ:
«Знаю я, что Воня-князь,
Смерти сына убоясь,
Помогать Ордой не будет.
Сына милого добудет
Он за выкуп, за меха.
Ну а войско, от греха,
Средь земель своих оставил
Лишь послов сюда направил».
Князь призвал гонца поближе,
Прошептал, как можно тише:
«То, что я хочу сказать,
Только нам и можно знать:
К русам вновь, гонец, пойдешь,
И князей опять найдешь.
Скажешь, принял их совет
И мешать не буду, нет.
Даже буду помогать
Город новый воздвигать.
Но чтоб в племени своём
Так же смелым слыть вождём,
Чтобы не было постыдно,
Честь и гордость было видно,
Должен буду бой принять.
Бой принять, но проиграть.
Об одном прошу лишь я,
Дети вся моя семья.
Сыновья мои на сечу
Тоже выступят. Беречь их
Я от смерти призываю,
Лишь об этом вопрошаю».