Когда Димка приезжал в прошлый раз, в увольнительную это так у них в армии называются каникулы я ещё играла в куклы вслух, рассадив их в кресле. Димка смеялся, вставлял в игрушечный разговор шутливые фразы, подражая моему голосу, и особенно хорошо озвучивал резиновую Бабу Ягу, всегдашнюю нарушительницу кукольного спокойствия. Но это было не обидно, а наоборот, весело. Теперь я играю в куклы «про себя» и не на виду, в нише, где спит мама, а с тех пор как потеплело, ещё и на балконе. Я теперь взрослая.
Резкий звонок разбудил Иринку. Она села на кровати, помизюкала сонными глазами и улыбнулась. А я уже висела на дверном косяке прихожей, ковыряя отколовшуюся в одном месте прошлогоднюю белую краску, из-под которой виднелась зелёная государственная. Вот странно, я так ждала Димкиного приезда, а когда увидела его на пороге, растерялась и не нашлась, что сказать. И мне на секунду показалось, что на этот раз передо мной совсем не тот наш добрый и домашний Димка, а какой-то новый и чужой человек. Я представляла себе, что он войдёт гордый и довольный, в нарядном мундире, улыбаясь во всю ширь, как на фотографии, которая с прошлой весны стоит у нас в серванте. Но Димка был в обычной коричневой куртке и выглядел растерянным.
Бабушка тут же заключила Димку в объятия, стремительно увлекая его в домашнее тепло из серо-зелёного сумрака подъезда, будто забирая навек из другой, армейской, жизни. Тщетно пытаясь дотянуться поцелуем до его щеки, она, в конце концов, чмокнула его в колючий, с поезда, подбородок.
Ципушечка моя, похудел-то как!
Но поток бабушкиной нежности прервал раздосадованный голос дедушки:
Это ж надо, сумку украли! проворчал он с порога. Чужим людям оставить. На вокзале-то всё тащат. Не знает ли, чё ли?
Димка стоял понурый и не оправдывался. Но и дедушка напирал не особенно, больше по инерции. Видно, он уже растратил пыл при встрече, услышал ответы и оправдания, а сейчас повторял для бабушки. Когда последняя, уже слабая, волна дедушкиной досады отхлынула, и все уже теснились за кухонным столом, Димка рассказал всё по порядку:
У меня три сумки было. Большая и две поменьше. Я в Москву как приехал, думаю, гулять не пойду, буду сидеть на вокзале. Таскаться с ними тяжело, а в камеру дорого. А в зале ожидания с ребятами разговорились. Они в Москве были на заработках, как раз домой возвращались. Да говорят, толком ничего не заработали, обманули их там. Хорошие, вроде, ребята были, разговорчивые.
Да уж, хорошие, не выдержал дедушка. Уголовники поди. Урки!
Тихо, дедко, не шуми, дай дорассказать, вступилась бабушка.
Дак вот, до поезда час, а в туалет с тремя сумками не пойдёшь. Я и попросил ребят покараулить. Ну вот. Вышел, ни парней, ни сумок. Я туда-сюда никто ничо не знает. Старушонка одна видела. Говорит, как поезд объявили, они и пошли со всей толпой. И мои вещи прихватили. Хорошо ещё деньги и документы в маленькую сумку положил. Она при мне и осталась.
Слаобох, выдохнула бабушка.
И бескозырку туда же сверху пристроил. А китель и брюки-то я в большую сложил, поверх всего, чтоб не измять. Думал, поеду в штатском, а, как буду к вашей станции подъезжать, переоденусь. У нас так все ребята делают. Жалко, вспомнил вдруг Димка. Альбом туда же ушёл Ничего почти на память не осталось. И домой охота было в форме приехать.
Приезд к нам для Димки был как бы репетицией. Настоящая встреча из армии его ждала дома, где вся деревня будет обсуждать его возвращение. Как вошёл, да что сказал, да как мать обнял, да как был одет. Возвращение без парадного мундира, наверняка, вызвало бы долгие пересуды, а причина его пропажи и вовсе могла навсегда сделать парня простофилей в глазах сельчан. Больше всего не хотелось позориться перед соседями. Репетиция провалилась.
И работы жалко сколько сил вложено. У меня ведь китель самый нарядный был, я его знаете, как украсил. Дембельская форма она ведь не то, что обычная, у каждого своя. Тут выдумка нужна, умение.
По дороге из Москвы Димка уже успел рукой махнуть на свою пропажу, а здесь, под сочувствующими взглядами родни, совсем расстроился:
А может, так как-нибудь Фуражку свою наденешь, тельняшку тебе на базаре купим, робко вмешалась бабушка, не упуская случая подложить внуку оладушку.
Дак у меня же ещё один китель остался, вдруг просиял Димка, Только без ничего, не украшенный. И брюки такие же. Я их позавчера на складе выменял. Ребята подсказали. А в те две сумки они не влезли уже, я в третью запихал. Помял, правда. Да уж ладно. Китель-то добрый. Думал, носить буду, не в люди, так хоть так, в стайку. А штаны Максимке можно перешить, в школу истаскает. Так я теперь себе такую форму сделаю, ещё лучше. У вас шнурок белый есть?..