Своё возьми, моё отдай У кошки боли, у собаки боли, а у Ольги не боли! От Олечки отойди!
Всех слов Ольга не слышала. Она провалилась в какую-то тревожную пустоту. Сквозь сон она слышала чьи-то всхлипывания, но не знала чьи.
Это плакал Ангелочек внутри неё! Ведь били и его, несправедливо, злобно. Хоть и пожалели потом, но не по любви, а из-за страха, что Нина узнает, или ребёнок умрёт.
Но бабка снова призвала на помощь себе тёмные силы. Чёрным безобразным сгустком они присели к девочке на кровать.
Мы не можем забрать её жизнь, потому что у неё Ангел внутри. Он поддерживает её жизнь, советовались они между собой.
Тогда я буду всегда сидеть на её плече и шептать в ухо, что делать, направлять. Одной рукой буду глаза ей закрывать, чтобы правду не видела, сказал маленький, худой чёртик анчутка.
А с этим Ангелом что будем делать?
А-а, заперт он внутри неё, в «тесной комнатушке без окон и дверей.» А волшебные слова, которую «комнатку» ту откроют и Ангела выпустят, она узнает только в 36 лет. Я же это вижу и знаю. Колдовство родного человека большую силу имеет, но и есть сила большая его разрушить.
Глава 8. Новое имя
Мать сразу заметила, что то-то нехорошее произошло дома. В шесть часов вечера её дочка спала! Она выглядела слабой и вялой.
Мама, что случилось?
Да, ничего спать захотела пораньше, ответила бабушка.
Нина подошла к дочке, потрогала голову. Она пылала.
У неё температура!
От прикосновения матери Ольга открыла глаза и заплакала. Она начала рыдать и метаться в кроватке.
Что с тобой, Олечка?
Девочка захлёбывалась в рыданиях, хотела что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова, только заикалась.
Нина взяла её на руки, прижала к груди, стала качать.
Тряпку на голову мокрую положи, сказала бабка. Что-то она сегодня капризная. Наверное, простудилась, ангина началась.
Всю ночь металась и плакала Ольга в бреду. Отец с матерью по очереди носили её по комнате, укачивали, но она стонала и во сне, засыпая на несколько минут, а потом вскрикивала и снова плакала.
За ширмой всю ночь кряхтела и ворочалась бабка, иногда вскакивала и шла в сени попить водички.
Утром температура у девочки повысилась, и отец привёл докторшу.
Она осмотрела девочку, проверила миндалины и подтвердила:
Ангина. Давайте мёд, молоко, клюкву. Миндалины смазывайте. Ребёнок сильно напряжён, напуган. Видно, что заболевание открылось на фоне большого потрясения или страшного события. Что-то произошло?
Мать и отец пожали плечами, бабка и Лора опустили глаза в пол.
Травку дайте ей успокоительную. Не волнуйте ребёнка. В спокойной обстановке она быстро восстановится.
После ухода докторши мать и отец переглянулись:
Какое потрясение она перенесла? Что такое страшное случилось?
Бабка хмуро молчала за печкой. Она приказала Лоре молчать и ничего не рассказывать Нине. Лора молчала.
В выходные дни родители просидели рядом с дочкой, пока жар не спал.
Ольга не ела сутки, осунулась и побледнела.
Через два дня ей стало лучше. Отец ушёл на работу. Растерянная мать не знала, как ей оставить больную дочь.
Лорочка, прошу тебя, за Ольгой посмотри! Она слабая стала, плохо ест. Ножки у неё ослабли: вдруг пойдёт и упадёт. Ты уж не выпускай её из вида.
Лора могла посмотреть за племянницей только после школы, поэтому Нина обратилась к матери:
Мама, за Олечкой посмотрите! Пусть на кроватке играет, пока слаба, а если проснётся, покормите её.
Ладно, буркнула мать, посмотрю за твоей анчуткой.
Анчуткой? Это слово не выходило из головы Нины на работе. Она механически крутила ручку счётной машинки, составляя таблицы расчёта зарплаты служащим, а в мыслях было одно слово «анчутка».
Она знала, что это чёрт. Так по-сибирски его называют старожилы.
Нет, Олечка Ангел! говорила она сама себе, Ангелочек светлый! Так все говорят, потому что видят, какая она красивая, милая, ясная!
Но тревога не покидала её. Что случилось с дочкой? Может, она упала С крыши, а мать не говорит?
День прошёл в тревоге и размышлениях о страшных случаях, которые могли случиться с любимым дитём.
Ольга проснулась часов в 10 утра. Это было не так, как всегда. Обычно она вскакивала в 7 утра и громко объявляла: