Я не уверен, что мне стоит вспоминать. Предприятие было нашей частной инциативой
Хассельман почесал лысоватую голову.
Стоит, инспектор. Я хочу разобраться в причинах провала операции, Пьер желчно сказал:
Причины провала операции лежат в том, что вашей полиции не хватает опыта в борьбе с террористами. Вернее, его вообще нет, Хассельман кивнул:
Я согласен. Я включу в рапорт рекомендацию о создании такого подразделения, он посмотрел в сторону, не знаю, принесет ли это плоды, поскольку теперь меня могут уволить или понизить в должности, Пьер хотел что-то сказать, комиссар встряхнулся.
Но речь сейчас не обо мне. Все-таки, что вы помните, инспектор? Пьер нахмурился.
Думаю, что вам неинтересно, каким образом мы оказались на взлетном поле, Хассельман внезапно улыбнулся.
Вы приехали на ассенизаторском фургоне и сорвали с ворот, ведущих на полосу, навесной замок. Фургон никуда больше не двинется, его изрешетили пулями, Пьер потянулся за больничной непроливайкой. Комиссар спохватился.
Извините. Позвольте, я вам помогу, он подал Пьеру кружку. Жадно выпив кисловатую воду, инспектор продолжил:
Я слышал по радио. Насчет нашего оружия я тоже ничего не расскажу, Хассельман поднял бровь.
Две снайперские винтовки М21. Отпечатков пальцев на них не осталось, Пьер открыл рот, я обо всем позаботился. Винтовки посчитали оружием террористов. Вернее, я внес соответствующий параграф в протокол осмотра места преступления, канцелярские обороты комиссара странным образом успокаивали Пьера, и мы не предъявим их арестованным для опознания, Пьер мрачно заметил: «Не думаю, что дело дойдет до суда».
Хассельман указал на радио.
Вы, наверное, спали и пропустили новости. Сегодня утром израильтяне бомбили лагеря беженцев в Сирии и Ливане, Пьер ответил:
Они имеют право отомстить. Но арабы тоже будут мстить. Я уверен, что через пару недель они захватят рейс «Люфтганзы», требуя освобождения мюнхенских мучеников, как их назовет пресса. И вы освободите заключенных, забыв о боли в спине, Пьер попытался сесть, потому что вы не рискнете жизнями немцев. Депутат Краузе, он сдержал ругательство, опять пообещает с трибуны, что кровь его сограждан не прольется в мирное время, Хассельман уложил его обратно.
Вам нельзя волноваться. Меня несколько раз ранили, он помолчал, я знаю, что это такое, Пьер буркнул:
Меня тоже. Вы на работе пострадали? отчего-то спросил он. Хассельман вздохнул:
Да, хотя первое ранение я получил в одиннадцать лет, в бомбежке Гамбурга, когда погибла моя мать. Моего отца убили под Сталинградом. Но мы сейчас говорим о настоящем он требовательно взглянул на Пьера: «Что вы помните?».
Пьер отпил еще воды. Ему отчего-то захотелось сказать, что без прошлого нет настоящего.
Но комиссар прав, напомнил он себе, сейчас речь идет о преступлении и надо ему помочь, Пьер честно признался:
Мало что. Мы с полковником Кардозо прятались за колесом боинга. Проверив самолет, Исса заорал, что это ловушка. Иосиф отправился к вертолетам, а я подобрался ближе к трапу. У меня была хорошая позиция для выстрела, но кто-то выпустил мне пулю в спину. Наверное, Пьер замялся, это был дружественный огонь, как и ранивший моего кузена, полковника Кардозо. Мне все равно удалось выстрелить по террористам, Хассельман прервал его:
И убить второго палестинца. Пуля из его головы тоже, он повел рукой, не попала в список вещественных доказательств. Вот пуля из вашей спины, он подвинул Пьеру пакет, рядом пуля, извлеченная из трупа главаря, Иссы, Пьер недоуменно сказал:
Они почти одинаковые. Это Heckler& Koch. Что, у террористов имелось и немецкое оружие? Хассельман передал ему лупу.
Вы не обязаны разбираться в технических деталях, вы специалист по кражам произведений искусства. Но я уверен, что у вас хороший глаз Пьер внимательно рассмотрел пули.
Как я и сказал, они похожи, Хассельман похлопал себя по карманам халата, наброшенного на пиджак.
Ладно, я потом покурю, пробормотал комиссар.
В вас действительно стреляли из Heckler& Koch, инспектор, он сжал губы, но из пистолета стандартного полицейского выпуска. У меня тоже есть такой. Пистолет нашли на взлетном поле, после того, как все, Хассельман поискал слово, закончилось, Пьер заметил: