Что и произойдет сейчас, он считал секунды, ладно, ночью все кошки серы, но надеюсь, что снайперы не примут меня за террориста, Иосиф провел рукой по светлым, потным волосам, бери на себя Иссу и второго парня, а я отправлюсь к вертолетам, палестинцы все не выходили из боинга. Пьер прищурился.
На линию огня с башни ты не попадешь, Иосиф буркнул:
Именно. Хуже, что террористы тоже туда не попадают, если только они не задвигаются, над взлетным полем пронесся крик, Иосиф выругался:
Исса предупреждает остальных, что это ловушка, он вскочил на ноги, сейчас начнется стрельба, пробравшись к хвосту самолета, Иосиф растворился в темноте.
Прожектора освещают только боинг, понял Пьер, надо перевести их на вертолеты, но, кажется, об этом никто не подумал, он спокойно оказался под крылом самолета.
Здесь хорошая точка, Пьер прицелился, только свет режет глаза, Исса сбежал по трапу. Пьер ни с чем бы не спутал звук выстрела.
Это не винтовка, успел понять он, стреляют из пистолета
Что-то горячее ударило ему в спину. Покачнувшись, взмахнув руками, инспектор упал на серый бетон. Над взлетным полем пронесся треск автоматных очередей, звон лопающегося стекла прожекторов.
Огонь, Пьер чувствовал, что его куртка промокла кровью, они открыли огонь, винтовка лежала рядом. Собрав все силы, он велел себе дотянуться до оружия.
Пусть даже лежа, спина невыносимо болела, пусть так, палестинцы пронеслись мимо, Пьер прицелился. Винтовка сработала отменно, второй террорист свалился на взлетную полосу.
Минус один, выдохнул инспектор, надо стрелять дальше не выпуская оружия, он попытался поползти в сторону вертолетов.
Не могу, понял Пьер, слишком больно, скорчившись у опустевшего трапа, он потерял сознание.
Иосиф не сомневался, что не найдет рядом с вертолетами немецких пилотов.
Они не дураки здесь торчать, над полем гремели выстрелы, черт, надеюсь, что Пьер мне поможет
Первыми же пулями террористы разбили прожекторы. Взлетная полоса погрузилась в темноту. Освещенными оставались только покинутый боинг и вздымавшаяся над бетонным зданием аэропорта вышка диспетчеров. Иосифу показалось, что он видит за стеклом двигающиеся тени.
Начальство изволит лицезреть плоды своего непрофессионализма, его охватила тяжелая злость, хотя Замир ни в чем не виноват. Если кого-то обвинять, то только немцев, за кофе в закусочной на заправке Иосиф откровенно сказал кузену, что не верит ни в какие раскаяния.
Краузе был членом гитлерюгенда, он загибал пальцы, комиссар Хассельман, наверняка, тоже, а министр внутренних дел Геншер оборонял Берлин весной сорок пятого. Поскреби почти любого немца, подытожил полковник, и найдешь антисемита. Есть исключения, как канцлер Брандт, однако таких людей можно пересчитать по пальцам.
Я так считаю, полковник рубанул рукой, приличные немцы либо сели в концлагеря либо покинули страну. Все оставшиеся здесь, Иосиф пощелкал пальцами, в общем, и сейчас не рвутся спасать евреев, Пьер повел сигаретой: «Краузе ничего не скрывает».
Иосиф кисло сказал:
Он не хочет, чтобы газеты вытащили на свет не красящие его сведения. Скрой он такую информацию, ему будет трудно ронять крокодиловые слезы в Яд-ва-Шеме. Хотя он политик, ему не привыкать ко лжи, Пьер заметил:
Ты вроде тоже собирался в Кнессет, Иосиф поднял бровь:
Сначала мне надо стать главой Моссада. Дай мне, он задумался, еще лет пятнадцать, Пьер усмехнулся:
К тому времени Краузе получит министерский пост и вы встретитесь на государственном уровне, Иосиф сунул окурок в пластиковый стакан с действительно гадким кофе.
Надеюсь, что мамзера подорвут раньше, как его приятеля Штрайбля, он задумался, но вряд ли арабы, которым он лижет задницу, а, скорее, леваки
Иосиф лежал под заправщиком, где он не обнаружил никакого снайпера. Полковник Кардозо надеялся, что немецкий парень все-таки не сбежал.
Нет, он поднес к глазам оптический прицел, он переместился на вышку, Иосиф не мог обвинить снайпера.
Вдвоем они быстрее справятся, на таком расстоянии снайперы на башне диспетчеров были почти бесполезны, однако он оголил этот участок, а отсюда угол обстрела лучше
Иосиф внезапно вспомнил о парне, похожем на Элвиса Пресли.