Знаю, как же не знать! Мне про это место когда-то давно мой старый дед осёл, рассказывал, да про него не только я, но ещё много кто знает, вон смотри, и птички про него щебечут дружелюбно профырчал ослик и кивнул в сторону сакли. Оказывается птахи никуда и не улетали, а лишь расселись на остатках крыши и ждали когда выйдет Жасмин.
Ах, вот вы где! А я-то думала вас уже и след просты, а вы меня не бросили, дождались, ах, какие же вы молодцы! Но только уж с вами я дальше не полечу, больно вы устали, милые, теперь пойду пешком, а ослик мне дорогу покажет. И всё же у меня есть к вам просьба, попрошу вас, сделайте доброе дело, отнесите моему учителю, немного свежей воды и дайте попить! Скажите ему, что я уже близко и непременно приду на помощь, пусть он держится обрадовавшись, что птахи не улетели, попросила их Жасмин и тут же передала подлетевшей к ней знакомой птахи маленький флакончик с запасом воды, который держала у себя за поясом.
Птаха быстро подхватила его и сразу же понесла к старику-звездочёту. Остальные пичуги мгновенно последовали за ней. Видя, как Жасмин свободно общается и разговаривает с пичугами и его осликом, юноша тут же перестал улыбаться и, ещё больше изумившись, раскрыл рот.
И как это у тебя получается, что-то там пощебетала, что-то профырчал и все-то тебя сразу поняли и послушались! Ну что за чудеса? Так кто же ты такая, что за кудесница, как тебя зовут? искренне дивясь всему увиденному, спросил он.
А не всё ли равно кто я такая, ну что тебе проку в моём имени, вон, сам-то ты мне своё имя не говоришь хитро улыбаясь, откликнулась Жасмин, и опять ласково погладив ослика по холке, скорей отправилась с ним в дорогу.
Так ты меня и не спрашивала, хотя тут и скрывать-то нечего, моё имя всякий знает, я Али водонос, и раз уж я обещал тебе помочь, то выполню своё обещание и пойду с тобой! бегом нагнав их, воскликнул юноша.
Вот это и хорошо, а помощь твоя будет как раз кстати, думаю, все вместе мы быстрей доберёмся до места! А что касается моего имени, то зови меня просто, как утренний цветок называют, Жасмин! улыбнувшись с лукавинкой, представилась принцесса, однако, дабы не смущать юношу так и не сказала ему, что она приходиться дочерью тому самому падишаху. А юноша, приветливо улыбнувшись ей в ответ, как ни в чём небывало продолжил разговор, и они быстрей поспешили на выручку звездочёту.
4
А тем временем во дворце, её отец, падишах Ниух-Ниах отведав в окружении своих лучших танцовщиц всяких вкусных яств и испив сладкого вина, подобрел, захорошел, и вдруг задумался, а что же это он такого наделал, родную дочь, кровиночку, да ни за что ни про что в башню заточил. Ведь он-то ещё и не знал, что её там уже нет. А надо заметить, что Ниух-Ниах как бы они с Жасмин ни ссорились, и как бы ни бранились, очень её любил, и души в ней не чаял.
И вот он, вольготно развалясь под величественным палантином внезапно осознав всю неправильность своего поступка, испугался, и тут же решил осведомиться, как она сейчас себя чувствует, и немедленно позвал к себе визиря. А тот как всегда был поблизости.
Эй, визирь подойди-ка ко мне! Давно ли ты проведывал принцессу, как она там, в каком настроении? для вида, чтоб скрыть волнение, ковыряясь в зубах, спросил он.
О, великий падишах, когда я проверял её в последний раз, то за её дверью было так тихо, что я даже слышал биение собственного сердца. Наверное, принцесса успокоилась и уснула. А я и не стал к ней заходить дабы не беспокоить её своим недостойным посещеньем тут же подскочив к падишаху смиренно склоняясь, доложил визирь.
Хм, что-то на неё это не похоже, обычно она так быстро не успокаивается, подозрительно это! Эх ты, болван, надо было всё-таки заглянуть и посмотреть, что она там делает! А может она, какую скверну задумала, и готовит для меня подвох! Или же, что ещё хуже, с ней что-нибудь случилось, и она заболела, лежит сейчас там бедняжка без чувств расстроившись от невнятного ответа визиря, встревожено предположил Ниух-Ниах.
Так я сейчас же сбегаю и взгляну, пусть только великий падишах не сердится на меня, я мигом! испугавшись, что Ниух-Ниах может вдруг разгневаться, а такое не раз, бывало, воскликнул визирь, и уже было кинулся бежать, как падишах резко остановил его.
Постой-ка не спеши! Вместе пойдём, я сам должен убедиться, что у неё всё в порядке. Эх, ну, ничего тебе доверить нельзя, уж такой ты растяпа! Эй, стражники пойдёте с ними! ворча и кряхтя, воскликнул он, и тяжело поднявшись с дивана, засеменил за визирем. Стражники беспрекословно последовали за ним. Путь в башню хоть и был недолог, но Ниух-Ниах так успел устать, что преодолев последнюю ступеньку лестницы, ведущую наверх, окончательно запыхался.