Мам, наш номер объявили! дёргаю её.
Сейчас отмахивается мама.
Но охранник уже убегает-отступает, уносит свой живот к дверям. Значит, ему неинтересно было. А про мою маму он подумал, наверное, что психбольная. Мне так жалко маму, что я спрашиваю на ходу: «А почему серебро превращается в золото?» Мама, очнувшись от восторга, устало идёт к окну приёма.
Потом расскажу. На, картинки посмотри пока.
«Кладовая радости». Автор Анатолий Рогов. «Юному читателю о русском народном искусстве и его творцах». Юный читатель это я: Маша-Маша. Знаете, почему два раза? Потому что очень хочу, чтобы у мамы с папой были два ребёнка.
***
В техникуме Настюха показывает мне сине-зелёный синяк на руке:
Видала, какой большой? Новый
Кто тебя? Твоя мама?!
Настя мотает головой отрицательно:
Это дети. Они убьют меня скоро.
Понятно. Я Настеньку обнимаю и жалею. Маленькие дети бывают и противные, это точно. Но мой братик Макар будет не таким. Будет очень хорошим. Мама обещает только, а братика всё нет. Ну как может не появиться тот, кого ты так ждёшь и обожаешь?!!
А вот Настёне от детей попадает. Она с ними на работе имеет дело. Настя аниматор в развлекательном центре. Занимается тем, что расписывает мордашки и руки малышни. А дети её так любят, что норовят сжать изо всех сил. А то и куснуть. Ну, или разогнаться и врезаться в мягкую Настю. Думают, ей не больно. А она потом в синяках.
Настёнину парту легко узнать: пледик, кружка с кофе, много разных вещей. Тут и сумка, и коробка с темперой, и альбом, и свитер вязаный. И рюкзак с зайчикомбрелоком. Высится Настино добро уютными горами. А Настя между этим всем улеглась почти, голову на парту положила.
Рисовать хохлому будешь?
Потом, отвечает Настя, не поднимая головы с парты и кутаясь в пледик. Вот ведь: в школе я сидела точно так же за последней партой. И ничего не делала, а только рисовала. На работе я рисую. Пришла учиться и опять рисую. В чём подвох? Нет подвоха! Хочешь покажу, что дома нарисовала?
Настя достаёт ещё один альбом, там русалочка, герои аниме. Я сижу и смотрю, как Настюха закрашивает русалке хвост темперой, которая называется «изумрудно-зелёная». Мне очень нравится Настина русалка. По цвету её хвост немного напоминает Настин синяк.
В сто раз интереснее русалка Василисиных птичек. Но мама велела никогда не сравнивать вслух: «Мы, художники, очень обидчивые. Не понравилось промолчи!» Это их так Елена Геннадьевна учит.
***
«Не понравилось промолчи!» Да, мне очень не понравилось, очень! Мне совершенно не понравилось и сейчас не нравится, что теперь я всё время у мамы в телефоне. Маленькая такая, беззащитная. Мне страшно от этого. Я дома, под взглядом этих камеры слежения, боюсь пошевелиться лишний раз. Хотя мама и говорит, что я прекрасно выгляжу на экране. Мне кажется, у меня забирают часть меня и теперь я всё время снимаюсь в кино. И, хотя родители уверяли, что я привыкну я не привыкла!
Сегодня, когда я не пошла с утра в мамин техникум, а осталась дома, был скандал из-за убежища. Я нашла в высоком шкафу старинную скатерть, вышитую цветочками, и застелила ею свой письменный стол. Стол у меня маленький, а скатерть большая, так что края скатерти свешивались до пола. Я написала записку «Никому не беспокоить!», положила её так, чтобы было получше видно камере. Принесла с кухни печенья и бананов. Залезла под стол на подстилочку. Ну, совсем как тёти Анин Винсент, помните его? И сидела там с телефоном. Хрустя печеньками.
Я бы и так могла сидеть с телефоном, не прячась, но мне хотелось, чтобы никто не знал, чем я занимаюсь. Скатерть, а вечером одеяло и темнота теперь мои лучшие друзья. Они меня защищают. Мама стала названивать ровно через пять минут. Я отвечала из-под стола. Мама требовала, чтобы я вылезала. Я отказалась. Мама пригрозила, что скажет папе. Я была согласна и на это. И что вы думаете? Через полчаса, когда мне уже немного надоело сидеть под столом, и от скуки я стала рисовать зубочисткой на банановых шкурках русалку, как у Насти, мама приехала!
Мама так возмутилась моим поведением, что даже говорить от своей сердитости не могла. Сверкала глазами и расшвыривала вещи: меня за руку на тахту, сорванную со стола и скомканную скатерть на высокий шкаф, банановую шкурку с русалкой в мусорное ведро. А мой телефончик она зашвырнула к себе в сумку.
И после этого мама со мной не разговаривала. Села на кухне у окна и давай себе доделывать задание с хохломой. Очень быстро и ни на что (на меня, к примеру) не отвлекаясь. Будто бы в это время на неё смотрела через камеру её матрёшечная учительница Елена Геннадьевна вместе со всеми руководителями техникума, начиная с директора.