Спустившись и тихо пройдя между комнат персонала, она подошла к заветной двери, достала связку ключей и стала подбирать нужный, она старалась не торопиться, так как от страха у неё тряслись руки и связка издавала едва слышный звон, но, если его услышат, ей несдобровать. Мелькнул свет, кто-то вышел и медленно шёл в её сторону, ключи отсеивались один за другим в руках, но она успеет проверить ещё два, иначе её схватят, а их ещё около восьми осталось в связке. Ещё один ключ не подошёл. Последняя попытка. Шаги приближаются и буквально через минуту окажутся за её спиной. Схватив самый небольшой, она в надежде воткнула его в замочную скважину, попробовала повернуть, лёгкий щелчок и дверь поддалась. Выскользнув, она прижалась к ней, шаги прошли мимо, и, вздохнув с облегчением, Дина медленно пошла через тропинки по аллее, бежать она не могла из-за ран, а через три часа начнётся осмотр, найдут труп и пустятся за ней в погоню.
Ей нужно было как-то перебраться через высокий забор, старинный, кованый, он словно преграждал ей путь к нормальной жизни, темнея у леса. Добравшись до него, она стала идти вдоль забора подальше от выхода, одной рукой проводя по нему, пытаясь понять, где выбраться. И вдруг рука проскользнула. Дина увидела темноту леса и поняла, что может выбраться здесь, осторожно, боком, но может. Она медленно перенесла ногу на другую сторону забора, затем плечо, с грудью было б посложнее, но, заранее об этом подумав, она оставила раненую грудь напоследок, проще будет, развернувшись, безболезненно оказаться в лесу. Выбравшись, она двинулась в сторону леса, она понимала, что идти к дороге нет смысла, сразу приедет полиция, она не понимала, где она и как отсюда добраться домой, да и с такими ранами добраться будет очень сложно. Дина шла, запинаясь об ветки, обессиленная, уставшая, до самого рассвета. Когда силы уже покинули её, прислонившись спиной к большому дереву, она провалилась в сон.
Глава 3
Джон только вернулся с очередной вечеринки, сидел в кресле и попивал виски, часть ночи он провёл в квартире любовницы в надежде забыться в её объятьях, но, как обычно, не помогло. Он злился на свою жену, лишь через полгода он сможет разорвать с ней брак, и она останется одна в той клинике, куда он её запрятал. Все жалеют его, даже её родители не захотели ни разу её навестить там, а ему там и вовсе делать нечего. Порой он звонит и узнаёт, как она там, и каждый раз оказывается, что всё по-прежнему, а ему уже порядком это надоело, ему, чего уж там скрывать, хочется услышать, что она мертва и он свободен и волен делать всё что вздумается. Любовница вечно твердит, что хочет свадьбы и жить вместе, но в этот дом он не желает её пускать, а если его продать сейчас, то половину денег придётся отдать на пожизненное лечение сумасшедшей. Он допил бутылку и пошёл в постель, такую неуютную и холодную, залез под одеяло и заснул. Разбудил его телефонный звонок.
Здравствуйте. Извините за беспокойство, но ваша жена раздался голос в трубке.
Джон подпрыгнул в кровати. Неужели сбылось его желание и она умерла?
Что с ней?
Она сбежала этой ночью, убив одного из санитаров. Похоже, он пытался убить её, но ей как-то удалось сбежать. В палате много крови, скорее всего, она очень серьёзно ранена. Если она появится, позвоните в полицию, хотя, судя по всему, она умрёт в лесу от потери крови, если её не найдут в ближайшее время. Добровольцы и полиция уже ищут её.
Я сейчас тоже приеду
Лучше ждите дома. Вдруг всё же она доберётся до него.
Хорошо. Звоните, как что-нибудь выяснится.
Дине снилось, что она бежит от того страшного санитара, словно не убила его и он преследует её. Сон, казалось, длился целую вечность, она вскрикивала, когда изверг приближался к ней близко, но проснуться не могла. И вот, оторвавшись, открыла глаза, ожидая увидеть опять белый потолок своей палаты, но над её головой была деревянная крыша, вся увешанная различными травами, весь дом был наполнен их запахом. Дина наклонила голову и увидела, что раны её кто-то перевязал, они уже так сильно не болели.
Наконец-то очнулась! Я уж переживать стала, а то проспала три дня, раздался голос рядом с её головой.
Она повернула голову в сторону голоса и увидела старушку в длинной юбке, выцветшей на солнце, да так, что изначальный её цвет было не разобрать, в блузке, когда-то белой, сейчас она была жёлтой от постоянной стирки и солнца. Седые волосы, морщины словно паутинки лежали на её лице.