В отличие от подавляющего большинства процессов, происходящих во Вселенной, взрыв сверхновой длится меньше мгновения, десятые доли секунды А потом все стихает, адское пламя перестает бушевать, на его месте остается труп. Но это уже не безобидный белый карлик. Это нейтронная звезда, шар диаметром всего 1020 километров (диаметр Солнца более 1,4 миллиона километров). Обычный, нормальный, хорошо представимый каждым из нас «земной» размер. Какие-то пару часов пробежки трусцой. А на автомобиле так и вовсе за несколько минут можно проехать. Но на этом все обычное и заканчивается. Под воздействием гравитации отрицательно заряженные электроны «вдавливаются» в положительно заряженные протоны и образуют нейтроны. Из ядра формируется нейтронная звезда плотный сгусток так называемой «экзотической материи» массой в полтора-два Солнца. Температура внутри него колеблется от 10 до 100 миллиардов (!) градусов. Сила тяжести на поверхности в 100 миллиардов раз больше, чем на Земле. Кто и сколько бы весил, попади он туда, каждый может посчитать сам, исходя из средней плотности вещества в 2,8*1014 г/см3. В центре же оно раз в 1015 плотнее даже атомного ядра. Такова сила сжатия!
Рассмотрим для примера один такой объект. Нейтронную звезду PSR J17482446. Она находится в шаровом скоплении Terzan 5 в 18 000 световых лет от Земли, и обладает совершенно беспрецедентной скоростью вращения вокруг своей оси: 716 оборотов в секунду. Это примерно в 23 раза быстрее, чем пропеллер самолёта или циркулярная пила. А скорость вращения на экваторе и вовсе составляет около 25% от скорости света, более 70 000 километров в секунду! Плотность этого пульсара превышает плотность свинца в 50 триллионов раз и имеет магнитное поле в триллион раз сильнее Солнца.
Пульсар, собственно говоря, и не совсем звезда, ведь в нем не происходит термоядерная реакция. Тем не менее, прижилось именно такое название.
Представим, что нам довелось прогуляться по такому объекту. Чисто виртуально, конечно. Предположим, мы зачерпнули рукой горсть «земли», как в песочнице. Вес этой горсти был бы сравним с Эверестом, высочайшей горой в мире. Нашей прогулке ничего не препятствует, ландшафт абсолютно ровный, хотя и предельно унылый: из-за колоссальной гравитации самая большая «возвышенность» не превышает пары миллиметров в высоту. Но если бы вы все же споткнулись (или подскользнулись) и упали, то от вас не осталось бы и мокрого места, скорость падения составила бы 5 км/сек. Во мгновение ока вы «сольетесь с пейзажем», гравитация равномерно распределит вас по поверхности, словно масляную плёнку толщиной в один атом! Последнее, что успеет запомнить ваше сознание, это звездное небо. Только очень странное: каждая звезда пересекает весь небосвод от горизонта до горизонта менее чем за тысячную долю секунды, и все вместе они сливаются в одну сплошную линию.
Нейтронную звезду можно сравнить с небольшим необитаемым островом или большим космическим кораблем. Сходство особенно впечатляет в отношении звезд-странников. Таких как PSR J0002+6216. Сейчас до нее примерно 6500 световых лет. Она несется наобум, без оглядки, сквозь звездную пыль, с сумасшедшей скоростью в 4 млн км/ч. Если бы мы «оседлали» этого «путешественника», то, вылетев в полночь, на Марс прибыли бы уже к обеду. Важно, чтоб не укачало. Ведь звезда делает 8,7 оборота вокруг своей оси в секунду (!). Не 700, конечно, но все же Вот такое небесное чудо, совершенно странное и смертельно опасное.
Из полюсов «новорожденного» объекта через абсолютно равные промежутки времени вырываются узконаправленные мощнейшие потоки радиоизлучения, а потому звезда в черной бездне Космоса похожа на блистающий вращающийся шар, подвешенный к потолку в ночном клубе. Ее называют пульсаром. Промежутки времени между вспышками абсолютно идентичны по своим параметрам, частоте, времени и т. д. Поэтому, когда их заметили полвека назад, поначалу решили, что это послания внеземных цивилизаций. Первую открытую звезду так и назвали LGM-1 (сокращение от Little Green Men «маленькие зелёные человечки»).
Но вскоре таких посланий стало слишком много, и от этой гипотезы не без сожаления пришлось отказаться. Так в 1967 году аспиранткой (!) из Великобритании Джоселин Белл был открыт новый тип звезд. Нобелевскую премию за открытие получил ее научный руководитель Энтони Хьюиш. Многие и поныне считают это решение самым большим проколом за всю историю существования нобелевского комитета.