Естественно, что после университета, отказавшись от нескольких лестных, но показавшихся мне скучными предложений государственного департамента, я решил отправиться в Индию, которая, как мне тогда казалось, была источником, из которого выросли столь увлекавшие мое тогдашнее сознание спиритизм, оккультизм и месмеризм.
На пароходе я добрался до Индии, ничего примечательного в этом морском путешествии со мной не приключилось, если не считать приступа морской болезни, вызванной небольшим штормом в Красном море.
И вот передо мною Калькутта, город моей мечты, с нарисованными в воображении восточными махараджами и загадочными йогами. Город не оправдал моих ожиданий. Грязь и нищета, невежество и полная невозможность общения. Мои знания языков оказались недостаточными, мои попытки объясниться вызывали приступы бурного смеха, вокруг меня тут же собиралась толпа потешающейся надо мной публики, которая ходила за мной, тыча в меня пальцами и неся всякую тарабарщину на непонятных мне наречиях.
Деньги мои скоро стали подходить к концу и я принял единственно верное, как мне тогда казалось, решение, отправиться пешком странствовать по стране в надежде встретить что-нибудь необыкновенное. На остатки денег я купил наряд странствующего монаха и отправился прочь из Калькутты.
Не могу сказать, что я голодал или терпел особые лишение. Индусы народ добросердечный, всегда монаху находилась какая-нибудь простая еда и немудрящий кров. Поначалу я страдал от жары, но постепенно привык и к ней. Чудес, правда, не встречалось. Все как у нас. Такие же деревни, поля, леса, такие же простые люди, большей частью крестьяне и ремесленники, трудом зарабатывающие свой хлеб.
Так в скитаниях незаметно пролетело полгода. Однажды на моем пути попалась большая деревня. У постоялого двора я разговорился с хозяином: выяснилось, что он один раз был в Европе, немного говорил по-английски. Хотя к этому времени я уже свободно изъяснялся и на хинди, и на урду. Он спросил, почему я, европейский человек, странствую по Индии в наряде монаха. Ну я и рассказал ему свою заветную мечту о встрече с чем-то необычным. Хозяин долго смеялся, потом сказал, что в старые времена, да, много чудес было в Индии, но сейчас наступили новые времена и ничего такого даже ему не встречалось.
Хотя постой, задумчиво протянул он, обещался ко мне заехать на днях знакомый факир, фокусник, так он такие чудеса показывает, закачаешься. Оставайся у меня на несколько дней, поживи, сам все увидишь.
На третий день в ворота постоялого двора медленно вкатилась старая, видавшая виды, ярко раскрашенная, наряженная множеством звенящих на ходу колокольчиков повозка. В упряжку, еле переставляя ноги, был запряжен старый с большими витыми рогами вол. На месте возницы сидела темная пожилая индианка в старом сильно выцветшем индийском сари, из-за её плеча то и дело выглядывало подвижное лицо мальчугана.