Кто ты такая?
Она подошла совсем близко. Я хотел было увернуться вправо, влево, но она уперлась ладонями в стену, не давая мне такой возможности. Незваная гостья наклонилась ко мне, вперед. Ее губы почти касались моей щеки.
А кем ты хочешь, чтобы я была? все тем же зловещим и пленительным шепотом спросила она.
От нее шел приятный одурманивающий запах, как дым заползающий в легкие, но в нем таился пугающий могильный холод, оттенок размоченной дождем земли.
Я не стал отвечать на ее вопрос и только твердил свое:
Что ты делаешь в моей квартире? Откуда знаешь, как меня зовут?
Она подалась назад и заглянула в мои глаза. Улыбнулась уголками губ.
Я узнал тебя! воскликнул я.
Она улыбнулась чуть шире и чуть насмешливее. Ее ладонь коснулась моей шеи.
Я ждала тебя. Я думала, ты пойдешь за мной.
Она была так же красива, как я ее запомнил. Она подтянула меня к себе, и мы повернулись на месте так, что теперь она была спиной к стене, а я стоял совсем близко. Она убрала руки с моих плеч и прижала их к стене, подавшись ко мне. Руки ее напряглись и сильнее прижались к стене. Она выгнула спину, поставила согнутую в колене ногу на стену и в следующий момент превратилась в шакала и, порывисто выгибаясь, поползла по стене, по паучьи перебирая лапами и буравя меня горящими глазами.
Это ужасное существо зарычало:
Пойдем со мной в новую жизнь, в новый, прекрасный темный мир, ее плечи и голова уткнулись в потолок, и она с легкостью переползла на него. Только впусти меня.
Я закричал, попятился, кровать сбила меня с ног. Крик заполнял мою глотку. Зверь на потолке засмеялся. И вдруг остатки ночного света за окном погасли. Меня захлестнула непроглядная темнота. Под тяжестью многих тысяч тон тьмы мои ребра не выдержали и с болью треснули, вонзившись в меня и обрушив тьму на мое истекающее кровью тело.
Открыл глаза.
В комнате было светло, за окном по небу проплывали рваные облака и тучи. Я лежал так же, как и заснул. На спине, широко разложив руки по кровати. Тело затекло, и движения давались нелегко. Поднялся и сел, потер заросшее щетиной лицо руками.
Это всего лишь сон.
Глава 3. Проекция на внешнюю плоскость
Автобус пришел через несколько минут. Доехав до центра города, я перешел через загруженную автомобилями улицу, на другой стороне которой возвышалось высокое четырехэтажное здание постройки начала прошлого века.
Подвал занимала типография, в которой печатались многие местные издания, в том числе и наш журнал, а на втором этаже располагались все отделы нашей редакции.
Я поднялся по просторной бетонной лестнице в здание. Шаги эхом отдались в высоких стенах пустого холла. Над столом охранника тихо похрустывали страницы раскрытой газеты. Я поздоровался, проходя мимо. Тот бросил на меня приветливый взгляд поверх газеты, на первой полосе которой жирным шрифтом виднелся заголовок: «Печальная статистика: количество без вести пропавших горожан увеличивается каждый декабрь».
Марк!
Да, отозвался я, замедлив шаг.
Как тебе эти следователи? Припарили, да?
Какие следователи? остановился я.
Охранник небрежно махнул рукой:
Из полиции. Вчера терлись тут полдня, всех расспрашивали о Вольском. С тобой еще не говорили?
Нет. Меня не было вчера.
Значит, еще раз приедут. С Лунгиным из розницы тоже пока не беседовали.
Хорошо, буду иметь ввиду. Ладно, Кирилл, побегу я.
Новость о следователях смутила и обескуражила.
Я поднялся на второй этаж мимо указателя с перечнем офисов и зашел в двухстворчатую дверь с табличкой:
РЕДАКЦИЯ ЖУРНАЛА «ИНТЕРЕСНАЯ ЖИЗНЬ»
Следующая двухстворчатая дверь слева вела в самое сердце редакции, где за столами, заставленными мониторами, принтерами, телефонами, папками и кипами бумаг работали корреспонденты. В конце комнаты за деревянной перегородкой с окошками располагался кабинет редактора.
Я без стука ворвался в кабинет.
Неохотно Мария Андреевна оторвала взгляд от листа бумаги и мельком посмотрела на меня сквозь челку темно-красных волос, поверх прямоугольных очков в черной оправе. Медленно отложила листок бумаги, откинулась на спинку стула и, сняв очки, вопросительно подняла брови.
Ничего, что я без стука? вспомнил я.
Ну, уж в следующий раз постарайся постучать, Меерсон. В чем дело?