мужчина уходил всё дальше, не оборачиваясь, к эскалатору, не в силах заговорить с этой девушкой, оглушённый потрясением от невероятных, высочайшей частоты блаженственных чувств, замкнувших его разум, а инстинкты, обычно, не требуют ещё и звукового словесного сопровождения он воспринимал трубящий зов плоти так, что ему необходимо сблизится с ней потому, что он, может быть, никогда не испытает такого наслаждения с другими женщинами, но, вместе с тем, его Разум высвечивал ему красным он сразу потеряет себя
2008. Свидетельство о публикации 208101600485
про звезды
Забота о хлебе насущном не забирала его энергии мыслей, и он мог не закрепощаясь, отдавать результаты спокойного творчества бумаге, не забывая, также, регулярно охотиться на вальдшнепов, уток и рябчиков
Таких людей в России было не много. Не смотря на богатство России талантами, не следует будущим поколениям забывать об этом и самим селекционировать Творчество!
Невозможно выдержать в тишине, громоподобный фейрверк впечатлений, врывающийся в душу и остающийся там пожизненно после прочтения произведений этого, можно сказать, Вселенского Гения, этого «человека Пушку»!!!
Сквозь утренний туман пронизывался скрип трамвайных колес, пробуждающий в подсознании Стравинского музыку зловеще-великолепного марша «Еврейской Звезды». Была еще не зима, была краснолистая осень блокадного Ленинграда
Иосиф Мандельштам брел по мокрой, тусклой улице Петербурга. Он был еще маленьким мальчиком, приходившим в синагогу слушать старого раввина, слушать музыку и впитывать все новое и не понятное. Он был «специальным» мальчиком, мужчиной, человеком и собирал все вокруг себя для того, чтобы вспыхнувшее потом внутри его души поэтическое солнце, своими взрывами выплескивало во Вселенную народного ожидания, новые и новые стихи, поэмы и другие вечные произведения
Александр Блок, был свидетелем событий, происходивших в виде брожения умов дворянского сословия Петербурга, и поэма «Двенадцать», явилась предвестником нехороших событий в истории русского народа. В то время над Россией распростерся когтями двурогий, двукопытный, однохвостый Бес!в образе «Ильича» фантома дьявола
«Англитер» жил своей беспокойно-помпезной жизнью. Он и не предполагал, что «пшеничный» русский поэт захочет провести в его номере некоторое время, пока гостит в Петербурге. Поэт не знал о том, что его ждали злые силы, готовившие покушение на него Вот и попал один из номеров и вся гостиница, в историю, как зловещее место убийства «народного гуляки»
Гумилев, со своей энергией, бегал по Петербургу, по своим друзьям, обществам, кружкам преподнося слушателям со «свободными» головами, собственные стихи и мысли, заводя одновременно друзей и врагов. Но ему все равно было тесно в мирной, спокойной жизни, его тянуло в огонь пожарищ, в огонь приключений, путешествий и необузданных страстей. Он хотел этого и летел на опасный для жизни огонек, ублажая судьбу
«Доставая из своих широких штанин» он всегда по-настоящему думал и заботился только о себе, впыляя другим в глаза образ широкодушного парня, советско -комсомольского Робин Гуда пера и бумаги, но мне почему-то никогда не нравилось его творчество, рожденное лихим безинтеллигентным нонконформизмом, за которым он прятался
Огромная Сила Духа, уносящая писателя далеко от реальной жизни и ее серьезных невзгод во внутренний мир его творчества, позволила создать для человечества незабываемый шедевр «Доктор Жеваго».
Петербург помнит все, как само Пространство. Он всегда особенно вампирно относился к людям с повышенной творческой чувствительностью и, не смотря на это, эти люди обожали и боготворили Петербург, чувствуя его, как красивейший город на Земле. Город помогал им творить их шедевры во всех видах искусства, шедевры ставшие эталоном мировой классики.
2008.Свидетельство о публикации 208101800056
вся жизнь полет
Когда я слушаю состояние неопознанного летающего пёрышка перышка такого выгнуто-выпуклого своими тончайшими пушинками белого-белого цвета или света, которое парит то вверх, то вниз, то влево, то вправо, то вдруг закружится в воздушной воронке, еще больше распушаясь и уносясь. Уносясь от меня, от моего завидующего взгляда, все дальше, все выше в Солнечную Волшебную Пустоту!