Уже помогают, Лиз смотрела вперед. Вон кто-то завал разгребает с того конца. Просто связи нет.
Точно. Ну, надо им помочь, веселый голос окончательно прогнал холодок ужаса перед непонятным происходящим, и Лиз, а за ней и все три радужных скафандра включились в работу.
* * *
Покореженный диск станции-университета висел в пространстве, тремя разломами наглядно демонстрируя катастрофичность пережитого. Диск был темен, горела только прерывающаяся местами линия огней по ободку и ближе к центру, огни центрального шлюза и принимающих аппарелей. Ремонт пока не начинали, ограничившись проверкой жизнеспособных систем, да и проделать такую работу своими силами станция не могла ждали корабли с ремонтными бригадами, материалами и необходимым оборудованием. Ждали и эвакуационный катер с внеочередной сменой космонавтов различных специальностей и научную команду. И, естественно, контрразведку эксклава с кем-нибудь из руководства министерства космонавтики. О консервации станции речь не шла люди упрямо жаждали продолжить работу, восстановить университет и понять произошедшее. Станция просто отошла подальше от так некстати появившихся аномалий и дрейфовала в открытом пространстве на кольце-орбите Малого Астероидного Пояса.
Главное, никто не погиб, главный врач центра изучения клетки и геномики человека во внеземной среде свернул старинную лазерную указку, видимо, талисман и, повернувшись от демонстрационного экрана, расправил серый комбез лаборатории, пройдя к столу, сел в кресло. Кроме двоих тяжелых, о ком я сейчас докладывал, есть еще семеро пострадавших вывихи, контузия, ударное воздействие и шок. У одного из гостей кратковременная кислородная недостача. У троих плюс ко всему радиационное облучение, термические ожоги сетчатки глаз и кожных покровов лица. И, естественно, неглубокие изменения на клеточном уровне вплоть до В общем, четверо из девяти сейчас находятся в биорегенах.
Спасибо, Натан Петрович. Мы не сомневаемся, Вы приложите все усилия для выздоровления пострадавших. Сейчас я бы хотел услышать главного инженера.
Руководитель станции, он же руководитель полета и командир экипажа, по совместительству еще и ведущий научный специалист в работе полевой станции-университета, Жорж Солье оторвался от процессов на окруживших его экранах и, набрав команды на панели управления, повернулся к следующему докладчику: Простите, я не могу оставить процесс, прошу вас, говорите.
Ну, полный перечень необходимых работ есть у каждого.
Присутствовавшие на брифинге десять человек из руководства комплекса и университета согласно покивали. Главный инженер переключил управление и информационная полусфера в центре стола преобразовалась в макет станции, висящей в пространстве. Диск конструкции, темнея проломами, медленно поворачивался над столом, на прозрачных экранах вокруг полусферы побежали строчки данных. Люди, глядя на макет, помигивавший огоньками, терпеливо ожидали продолжения.
Я расскажу последовательность событий, как ее удалось восстановить. Сейчас вы видите, что происходило со станцией. Итак, 09.43 по времени станции. Скорость 27,0977 километра в секунду. Гравитация 56 объектов. В среде изменений нет. Все системы станции в норме. Мощность исследовательского сегмента 75 процентов. Все системы разведки и мониторинга ближнего радиуса работают на сто процентов. ПЛ-контур как раз настроен на любые изменения во внешней среде в четырех естественных и двух предполагаемо-фиксируемых измерениях. Это новая настройка, но семь найденных до этого, фиксируемых контуром алгоритмов, когда другие состояния реальности отзывались на сканер, тоже активированы. Да их и невозможно просто так выключить это ведь не обогреватели, главный инженер улыбнулся. Я это к тому, что появление аномалий просто ниоткуда никак не удалось предсказать, инженер сделал паузу.
А Ливит? Он их тоже не почувствовал?
Совершенно верно. Он описал аномалии как отсутствие чего-либо.
Так. Отсутствие. Потом говори, не мешаю.
Люди за столом, как всегда в таких случаях, невольно заулыбались, слыша уже привычный голос друга, не являющегося человеком.
Спасибо, Ливит. Итак, как вы видите, станция идет немного под углом, вращение диска естественное, погрешность менее сотой доли процента. Обратите внимание на точную скорость станции я не зря про это сказал, потом пригодится. Первый контакт с аномалией произошел в 09.44, сектор 4С7, внешняя линия. Часть станции просто стала исчезать в пространстве. В том секторе оранжереи, лаборатории онтогенеза, конгресс-зал и регенерирующий комплекс. Вот, вы видите, как исчезает полукилометровая беговая дорожка среди кустов и различных деревьев, инженер увеличил объемное изображение. Заметьте, станция вращается, полный оборот за шесть минут сорок секунд. И летит в пространстве. Аномалия движется с такой же скоростью это естественная скорость для дрейфа в этой части пространства, но вращение не прекращает поглощение аномалией части станции. Выглядит так, как будто какой-то невидимый хищник вцепился в добычу и продолжает поглощать, крутясь вместе с жертвой.