А я а ты
А я обычный и маленький.
А я, естественно, маменькин.
А ты ну, влюбился, видно, я!
А ты ну, такая видная!
А я худой, полусиний я!
А я простой: в парусине я!
А ты не славна изысками,
Зато с филеем и сиськами!
А я не франт неокожаный,
А я во всём неухоженный,
А ты как печка за бабами,
Зато с какими забавами!
А я культурный и скромный я,
А я не плотский, скоромный я!
А ты с простейшими играми,
Зато с такими вот икрами!
А я не в массу довольствия,
А я не знал удовольствия!
А ты мечтой явь удобрила:
Взяла и меня одобрила!
А я не знаю, с чего начать
Мне б, деду, нянчить давно внучат,
Сидеть на лавке, с утра «поддав», но
Она! Не знаю, с чего начать,
А чем закончить так и подавно!
Гляжу с похмелья
я искоса.
И, жертва адовых
по всему кар,
Не нахожу я,
что и сказать,
Ну, а молчать мне
и вовсе мука!
На плоть покойную
падай, тик!
Как я, такую б её,
месил ах!
Да всё не знаю,
как подойти,
А отойти, уж, совсем не в силах!
Не только потом уже
сочась,
Дрожу, как листик под ветром
в осень!
Я плохо знаю, как быть
сейчас,
Ну, а потом как не знаю
вовсе!
С Пегаса спрыгнул. Блажь
пеше пнул.
Респект за истину
получи, лось!
Я без науки, как бес шепнул,
Её на койку!
И получилось!
Амур, я и ты
Рыдает Амур, не кричит:
«Браво!»
За выстрел мне в грудь я ему
в око!
Ты многих достоинств полна,
право,
Но я твоим обществом сыт
во как!
Пусть даже гореть мне за то
в пекле,
У самой черты о любви
врать ли?!
Ты знаешь: былое уже
в пепле,
А угли раздуть в нём за жизнь
вряд ли!
Я лучше часок посвящу
бару
Пусть десять плевков получу,
пусть сто!
Ведь мы не сложились с тобой
в пару,
И вот результат: ничего.
Пусто.
Не сдуру я глухонемой
видом:
Служить за обиду язык
счёл рту!
Но если ты ждёшь так и быть,
выдам:
Иди, говорю, и иди
к чёрту!
Уж я ль не истратил в ночи
пыла:
Я был тебе воздух, опять
луч же!
В постели с тобой хорошо
было,
Но всё же на воле поверь!
лучше!
«Ах» и «Ох»
Опять, филеями
маня,
Вы плоть слезами
лупите:
«Ах, вы не любите
меня,
Ах, вы меня
не любите!»
Не говоривший
бабам «нет»,
Бубню уныло:
«Полноте»
«Ах, Вы забыли
обо мне,
Ах, Вы меня
не помните!»
В очах телесный
голод ныл,
Моля меня: «Хоть
с тыла выдь!»
«Ах, Вы со мною
хо́лодны,
Ах, чувствами
остыли вы!»
Не хватит жил
дариться всем,
Хоть я не муж,
а кочет сам!
«Ах, Вы уходите
совсем,
Ах, мне и жить
не хочется!»
Из мыслей в черепе
уха́,
Но я ли
нерабочий во:
«Ах, Вы Ах ох эх ох
ух ах
Ах» дальше
неразборчиво
Ах! Ах! Ах!
Что вид звёзд мне милей
другой вид!
Ну, а ей в облаках
витать:
«Ах, зачем в декольте
рукой Вы?!
Ах, ну, право, Mon Dieu,
Вы тать!»
Я с решеньем и так
тяну ж, но
Мне ли, право надменный
хлад?!
«Ах, и что Вам
в халате нужно?!
Ах, Вы сняли и свой
халат!»
Шёл не Ванькою
по селу я,
Словно к кошке кот
и вдруг: «Ах!»
«Ах, не надо мне
поцелуя!
Ах, держите себя
в руках!»
Я хотел явить
удаль рифмой
Снова прежнее
cinema:
«Ах, не трогайте,
сударь, лиф мой!
Ах, не надо бельё
снимать!»
P.S. Я управился с ней,
как с тестом!
Оприходовал
в акт бес лов!
Поначалу все «ахи»
с текстом,
А потом просто
«Ах!» без слов!
«Ах, зачем Вы»
«Ах, зачем Вы не знаете
пламенных слов?!»
Говорила она
с томным видом.
«Ах, зачем» деву лирикой
прямо несло:
Я такого и за год
не выдам!
«Ах, зачем вы не знаете нужных
манер?!»
«Ах, зачем вы повадками
дики?!»
С каждым словом ярился под кожей
мой нерв,
Как всегда, неизысканно
в тике.
«Ах, зачем вы смущаете странностью
поз?!»
«Ах, зачем вы глядите
престранно?!»
Но тому, кто не в силах выдерживать
пост,
Ни к чему объясняться
пространно!
За страданья отплаты
уже ль винам нет?!
Можно дальше на серость
пенять, но
«Ах, где платье моё?
Ах, уже вы на мне!»
«Ах! Ох! Ух!» Вот теперь всё
понятно!