Полетели мы дальше. Летим. Вода. Земля. Лес начался. Вдруг смотрим прямо над лесом купол. Кажется, совсем тонкий, на ветру колышется. Подлетели ближе, а он такой прочный, защитный, и такой к ласке восприимчивый. Прошли мы сквозь него, внизу река. На ней, как на водяном матрасе, лежат двое. Он и она. Божественной красоты пара. Спят. Обнимаются. Купол, понятно, от них. Энергетический. Любовного характера. Лучшего места для тайника не найти. Чуть в стороне от реки лежит камень. Мы под него немного подрыли и спрятали в нору свиток.
Так просто? изумился Иваныч.
Хочешь спрятать понадежнее, положи на видное место, не так ли у вас говорят, засмеялся Эдик. Кто в здравом уме будет искать свиток под обычным камнем? Никто. А почему? Потому что артефакты в храмах прячут, шамбалах, пещерах. Обязательно покрытых семью печатями. К тому же изучили мы схемы поиска Великого Музыканта. Музыкант он хоть и великий, а вот с ориентацией на местности у него так себе. Я лично проверял раз в сто лет сохранность свитка. Как-то прилетаю, смотрю, возле камня крутится человек. Думаю, раз защитный купол его пропустил, значит, хороший человек. Познакомились. Его, кстати, тоже почти Иванычем звали. Федорычем. Иваном Федорычем. Рассказал я ему о свитке. Помолчал он минуту и говорит: «Я на этом месте школу построю. Или даже училище! Лучше! Завод! Я построю завод! А в аккурат над камнем башню! Эйфелеву! Нет, не Эйфелеву. Тогда туристы понаедут. Захотят отковырять на память кусочек красоты. Глядишь, и растащат башню на сувениры, а там и до свитка недалеко. Я как-нибудь потом Эйфелеву башню подальше построю. Как отвлекающий маневр. А здесь, раз уж завод будет, скажу всем, что это труба! Котельную сделаю, мужиков найму охранять башню. Они и не догадаются ни о чем. Котельная-то настоящая будет!». Попрощались мы с Федорычем, и я улетел. Вот сто лет прошло, я здесь. Хороший мужик, Федорыч, сдержал слово. Вижу, свиток на месте. С вами хорошо, да надо двигаться. Неспокойно на дальних рубежах.
Эдик встал. Поднялись Иваныч с Петровичем. Молчат.
Ощущают торжество момента.
Ну что, до встречи через сто лет, заговорил Эдик.
У нас столько не живут, усмехнулся Иваныч.
А я вам мелодию подскажу, будете слушать ее почаще.
Глядишь, не раз еще свидимся.
Эдик тронул антенну, и к звездам понеслись божественные звуки маленькой ночной серенады
Иваныч и Петрович допили чай, выключили радио и спустились на землю. Петрович присел на корточки. Положил ладонь на влажный, заросший мхом камень у основания башни. Удовлетворенно крякнул. Встал. Отряхнул руки и неизвестно кому в утреннюю тишину прошептал:
«Айл би бэк»
РЕЧНОЙ ВОКЗАЛ
Я сказала речной вокзал?
Перепутала. Клуб «Немо». Конечно, «Немо». Столики, стульчики, цветочки. Салаты с морепродуктами, говядинка с грибочками. Джаз живой по выходным.
Но если мы будем настойчиво смотреть в окна клуба, снаружи, конечно, то ли сквозь прозрачную органзу стекла, то ли сквозь годы нашей памяти, проступят очертания речного вокзала. Зайдем в него. Пустой зал с обшарпанными стенами, открытая касса.
Нам, пожалуйста, 4 билета на «Ракету» до Хаток.
Пожалуйста. 4 билета до Хаток.
Почему 4 билета? Да потому что нас четверо! Маша, Даша, Паша, Саша.
Все знакомые уже давно в Хатках, и только эти четверо задержались в городе.
Да вы, наверное, не знаете ни Боровую, ни Плесы, ни Хатки. А жители нашего города кому за 30 знают. Остановки на берегах реки. Для взрослых дачи, для молодежи первые походы. Для расслабленных по жизни палаточный городок с марта по октябрь. Например, в Хатках. Понятно, что надо ехать.
Но вот какая арифметика: Паша любит Машу, а Маша любит Сашу.
Машу можно понять. Саша носит круглые очки, как у Джона Леннона, играет на гитаре и поет «Аделаиду» Гребенщикова звонче самого Гребенщикова. Но и Пашу можно понять. Маша солнечная, с длинными ногами и, хоть и умная, не умничает. Всех можно понять, а в целом Санта-Барбара.
За дело берется специалист. Даша.
Ой, мальчики, какие вы веселые! Ой, какие смешные! А давайте выйдем на остановку раньше, на Боровой Ой, а ведь это была последняя «Ракета». Придется ночевать здесь, а утром первым рейсом в Хатки. Что? У нас ни палатки, ни спальников? Зато есть плед! Огромный, метр на метр. На четверых. И консерва. Гуляем!
Закат. Теплая река. Даша купается. Прекрасная нимфа в алмазных каплях воды зрелище не для 16-летнего юноши. Да что я говорю, именно для 16-летнего юноши самое зрелище!