Меня зовут Лена, мне 17. Про нашу колонию расскажу. Я сюда попала за преступление совершила тяжкие телесные повреждения. Раскаиваюсь за это. Попала в колонию в апреле, сначала себя вела плохо здеся. Потом все стало налаживаться. Сотрудники здесь относятся к нам хорошо. Начальник нас как детей жалеет, нам все прощает. Если наказание заслужили, то надо отвечать за него. Кормят тоже нормально. Но я хочу домой. Мама ждет меня дома в Свердловской области.
А какие ж были телесные повреждения?
Ну, мы были выпивши, и у нас получилось так, что я подколола, ну, сделала три ножевые ранения соседу. Он мне был как отец, даже как дедушка, а тут он полез на мою подругу, у меня не было ничего под рукой, попался ножик, ну и Долго потом отходила от этого, что сделала такое преступление. Мне тогда было 14, подружке 17, а соседу лет 50. Здоровый был мужик!
А его судили? Попытка же изнасилования
Нет, не судили его. Так что я виноватая осталась. Мне на суде сказали, что я могла бы открыть дверь, могла както уйти и на помощь позвать. А у меня получилось так, что А с Катькой, ну, с подружкой, все в порядке. Живаздорова, пишет письма. Меня посадили, она родила. Я не жалею, что так вышло. Я даже рада, что здесь побыла. Потому что я тут много поняла. Что когда выйду на волю, то хулиганить больше не буду. Пойду по нормальному пути, хочу, чтоб дома у меня все было хорошо.
Вот вам все понятно в этой истории? У вас есть впечатление, что девочка понимает, за что сидит? И второй вопрос: полезет ли она еще когданибудь заступаться за слабого?
Ну вот. Одна подружка рассказала, а за ней другая.
Давайте я тоже расскажу! Меня зовут Наташа, мне 17. Я из столицы Башкирии, прекрасного города. Попала я сюда за золотую сережку. Сделала я преступление в наркологическом состоянии: я на воле кололася. Ну, ханкой. Потому что мне не хватало денег. А надо ж было колоться. Я сняла с подружки со своей золотую сережку и проколола (видимо, по аналогии с «пропила» прим. авт.) ее. Заложила я ее за 60 рублей. Семья у меня хорошая, мама не пьет, отец не пьет (видите, как легко быть хорошим человеком: брось только пить прим. авт.). Они работают. Мама в магазине продавцом, а папа ездит в командировку на КаМАЗе. Получают нормально, хватает. А про наркотики они не знали. Ну вот, я сказала, что сережку верну, но сама в этот день не смогла денег достать. Подружка сказала своей маме, мама заявила в милицию, и теперь я отбываю наказание. Когда выйду, буду дома помогать маме, устроюсь на работу. И будет все у меня хорошо. И впредь не повторять таких ошибок, что у меня сейчас. Выйду думаю, что не буду колоться. Здеся помогают и воспитатели, и Олег Геннадьевич (он как раз в этот момент подошел к нам прим. авт.), наш любимый начальник. Здесь нам живется очень хорошо. Здесь не очень плохо, но домато лучше с мамой.
Сажи, а вот ты зачем сейчас ко мне подошла?
Ну, довериться, рассказать. Чтобы девочки узнали о нас и не попадали сюда.
Следующая
Ира, 15 лет:
Я живу в Свердловской области (а тут она как бы не живет, а просто сидит прим. авт.). Скоро я, надеюсь, уйду по амнистии. У меня как? Статья тяжелая, а преступление мелкое. 162я, разбой с грабежом, но я там почти ни при чем была, только сережки с девочки сняла, 300 рублей они стоили. Это была девочка незнакомая. Главные там парни были большие, а мне тогда 14 было. Три года вроде много, но по этой статье могли и семь дать Три это справедливо.
Оля, 15 лет:
С Владимирской области. За мягкие игрушки сижу. По 45 рублей за каждую, а за две вышло 90 рублей. Игрушки такие: мишка и собачка. И еще у моей подельницы зайчик. Два года дали. Эх! Да это все потому, что у нас уже была одна судимость, а то мы бы разве сели за такую ерунду? А первая судимость была такая: мы пришли с подельницей к ее тетке, нашли 900 рублей, из них 400 взяли и ушли. Тетка написала заявление, а потом, когда узнала, что это мы, хотела забрать, а оно уже все, в суд уехало. Ну, и нам по году условно дали.
Зачем игрушки украли? Мы хотели поиграть, они больно красивые. Я говорю Марина (это подельница моя), давай их на место положим, ведь нас посадят, мы ж судимые. А она говорит: «Ты дура, что ли? За деньги не посадили, а за игрушки тем более не посадят». Справедливо нас посадили? Не знаю. Но могли хотя бы год дать лишения свободы. А никак не два
Послушав со стороны эту историю про зайчика с мишкой, стоявшая рядом девушка в сердцах воскликнула: