Какую бы плату ни взыскало с Энни бывшее ремесло, едва ли оно неблагоприятно повлияло на нее. Ее кожа все еще была свежа; она сохранила большинство своих зубов, и у нее действительно была прекрасная грудь…
Когда Энни удалилась – движения ее округлых бедер, казалось, говорили: «Ты не знаешь, чего лишился!» – Жосс огляделся, чтобы понять, нет ли здесь кого-нибудь, кого он встречал раньше. Ему показалось, что в дальнем углу он увидел Мэтью. Покончив с едой, Жосс направился туда, чтобы побеседовать с ним.
Перед ним действительно был Мэтью.
– Доброе утро, незнакомец! – приветствовал он Жосса. – Пришел, чтобы купить чего-нибудь на базаре? Или чтобы продать своих птичек?
Мэтью расплылся в улыбке. Он шутил – одеждой Жосс совсем не походил на куровода.
– Пришел, чтобы найти кое-кого, – ответил Жосс.
– И кого же?
Разве может повредить делу, если он спросит кое-кого из посетителей, не видели ли они Милона? Пусть даже молодой человек узнает, что Жосс идет по его следу, – вряд ли это станет для него сюрпризом. Если, конечно, Жосс прав насчет его вины.
А у Жосса не было ни малейших сомнений на этот счет.
– Молодой человек, совсем еще юнец. Стройный, одет по последней моде, желтые волосы, стриженные челкой, на лбу – локон.
Мэтью пробормотал что-то вроде: «чертовски хорошенький паренек». Затем его бровь изогнулась от напряженной сосредоточенности, и он заговорил:
– Знакомая внешность, да, точно знакомая. Думается, я и вправду видел похожего парня, но это было уже сколько-то времени назад.
– Точно?
– Гм… Точно. Он проскакал верхом мимо меня по дороге на Касл-Хилл. Парень направлялся к вершине холма.
Каслхиллская гряда, вспомнил Жосс. Между Тонбриджем и Хокенли. Если память Мэтью не подводит, это действительно стоящая новость.
– Конечно, я дал весьма смутное описание, – заметил Жосс, стараясь, чтобы его голос звучал равнодушно. – Наверное, под него подошел бы десяток молодых людей. Прибывшие в замок гости из Лондона, проезжие торговцы…
– Парень, о котором я думаю, вовсе не торговец и не гость в замке, – ответил Мэтью со всей определенностью.
– Почему вы так уверены?
– Потому что он не появлялся вблизи замка, да и на рынке тоже. – Мэтью вздохнул, будто спрашивая: «Ну разве это не очевидно?» – Как я сказал, он скакал по дороге в холмах. Тогда он попался мне на глаза в первый раз. А во второй раз он крался по задворкам дома пекаря. Тогда я подумал, что он голодный.
– Значит, вы видели его дважды.
– Ну, дважды. – Мэтью взболтал остававшийся в кружке эль – его там было на полпальца. – Иссушающая это работенка – вспоминать разные разности, – заметил он.
Жосс перехватил взгляд парня за стойкой. Отпив из принесенной кружки, Мэтью продолжил:
– Еще несколько местных видели его, этого вашего хорошенького юнца. Мы славно посмеялись. – Вспомнив о чем-то, он захихикал.
Даже ради собственного спасения Жосс не смог бы догадаться, что они нашли такого забавного.
– Над чем?
– Над его туфлями! – захохотал Мэтью. – Ему приходится вдевать эти дурацкие мысы в стремена точно так же, как добрая хозяйка вдевает нитку в иголку!
Стараясь, чтобы голос не выдал его волнение, Жосс спросил:
– И как давно это было?
Бровь Мэтью опять изогнулась.
– Гм… Надо поразмыслить. Это был не последний базарный день и не предпоследний. Или все-таки последний? – Жосс ждал. – Это было две недели назад, – наконец решительно объявил Мэтью. – День туда, день сюда.
– Так туда или сюда?
– Гм… Ну, туда. Или сюда. В общем, день или два.
Давить на него дальше было бессмысленно.
В любом случае, подумал Жосс, я получил сведения, в которых нуждался. В момент убийства Гунноры Милон Арсийский находился где-то поблизости.
– Я полагаю, вы узнали бы парня, если бы увидели его снова? – спросил Жосс с безразличием в голосе.