Дарма Вангчуг основал свой первый оплот Дхармы в Центральном Тибете[15], к северо-востоку от Лхасы, близ горы Кангсар, где провёл все те годы. К нему стало стекаться всё больше верующих с подношениями, в том числе и из Китая. Однако, после того как его храм накрыла снежная лавина, он принял приглашение от правителя Нангчена, что в Восточном Тибете. Там он основал свой второй монастырь, и это королевство на протяжении жизни нескольких поколений постепенно стало наполняться гомченами и йогинами.
У меня на родине слово гомчен тесно связано с указующим наставлением Махамудры, самого глубокого учения в традиции баром. Почти все жители Нангчена получали это наставление, которое прямо знакомит с состоянием реализации, а потому все они становились гомченами. На каждом горном склоне, в каждой долине, в каждом семейном доме появлялся оплот практики. Под вечер даже простые водоносы использовали кожаные ремни своих коромысел в качестве поясов для медитации, а пастухи приспосабливали для этого верёвочные арканы. Рассказывают, что практиками были почти все, так что королевство стали называть Гомде Страна медитирующих, и это свидетельство прочного укоренения там учений Будды[16].
В наше время люди нередко удивляются, почему так много духовных практиков проводили по столько лет в уединённых горных обителях. Ответ прост: они остро осознавали бренность земного бытия то, что все мы смертны, что время бежит и что нужно использовать свою драгоценную жизнь, чтобы обрести непреходящие ценности, то есть освобождение и просветление.
Они видели в мирских успехах и людском признании не что иное, как попытки демонов отвлечь нас от достижения просветления. Понимая, что погоня за земными ценностями лишь тщетное преследование миражей, они отстранялись от мира, пока не достигали устойчивости состояния пробуждения, подобно тому, как подстреленный олень уходит в дебри, чтобы оправиться от ран. Обретя непоколебимую просветлённость, учителя начинали трудиться на благо других, создавая монашеские центры, где можно было практиковать и передавать учение Будды.
Удивительно, сколько один подлинный духовный учитель может сделать для всеобщего блага. Если представится такая возможность, постарайтесь почитать жизнеописания ранних буддийских учителей и основателей главных монастырей в Тибете. Посмотрите, как они приступали к практике и с каким великим усердием её выполняли, как потом они возводили прекрасные храмы на благо других. Будь у вас возможность увидеть множество существовавших до коммунистического разорения изящных статуй искусной работы, созданных на века и покрытых золотом благодаря подношениям верующих, вы были бы просто поражены. Однако все без исключения основатели этого невероятного изобилия были истинными аскетами, поскольку считали мирскую славу и успех происками демонических сил.
Духовное влияние одного-единственного просветлённого существа может проникать во все уголки человеческой цивилизации. Тому были бесчисленные примеры на протяжении столетий. Например, прежде чем первый Кармапа построил в Центральном Тибете храмовый комплекс в Цурпу, где Дхарма процветала на протяжении столетий, он провёл в медитации несколько десятилетий, когда кровом ему служил всего лишь выступ скалы. Но настало время, когда он достиг такого уровня пробуждённости, что появились многочисленные знаки чрезвычайно высоких духовных достижений[17].
Кроме Кармапы были тысячи и тысячи практиков, которые следовали примеру Миларепы. Когда человек живёт в безлюдной долине или в отдалённой пещере, презрев тщетные занятия и тем самым обретя время, чтобы пробудиться к истинному просветлению, вот что меня глубоко поражает!
* * *Моя семья связана с этими ранними учителями линии баром-кагью через Тиши Репу, одного из главных учеников Дарма Вангчуга. Кроме него у Тиши Репы было ещё четыре гуру, и в честь своих учителей он придумал знаменитый головной убор с пятью верхушками одной в центре и по одной в каждом из четырёх направлений[18]. Со времён Тиши Репы началась традиция духовного родства между Китаем и Тибетом, в соответствии с которой китайские императоры выбирали себе в наставники самых выдающихся тибетских учителей и приглашали их ко двору как своих гуру. Группу представителей императора регулярно посылали из Китая для поисков по всему Тибету самого великого учителя того времени. Поскольку слава ламы в пятиконечном уборе распространилась повсюду, он получил приглашение от императора. Вот почему его стали звать Тиши Репа: тиши это китайский титул, присваиваемый императорскому наставнику, самый высокий духовный статус. Ниже тиши были два учителя в ранге пакши, а ниже каждого из пакши два сановника в должности, называемой гошир. Должность тиши предусматривала свиту из сорока духовных лиц, оплачиваемую из императорской казны.