Спок!
И скоро-скоро закидал всю известь в ведро ни крошки не осталось. Брайан уже пожалел, что сделал гадость другу, и постарался предупредить его:
Пст!
Че? обернулся Фредди. Никак, ты тоже хочешь побелить? Понимаю. И поручаю тебе право первого мазка! и он втиснул ему в руки объемистую кисть. Валяй!
А то! молодецким фальцетом сказал Мэй, окунул кисть по уши в ведро, подставил стремянку и, влезши по ней, храбро мазнул кистью по потолку. Нетрудно догадаться, что кисть моментально прилипла. Мэй трусливо заметался по лестнице, но так как она была коротенькая, он довольно быстро оступился и повис, нелепо суча ногами. Стремянка сделала «скирр» и упала.
Повеселился? сухо осведомился Фредди, отбросив окурок сигары. Слезай, Пикассо. Полезай вниз, говорят тебе!
Но Мэй беспомощно раскачивался на кисти, не решаясь отпустить руки.
У меня страховки нет, наконец жалобно сказал он.
У меня тоже, сварливо сказал Фредди. И что мне теперь по миру пойти?
Ежели упаду убьюс, пояснил Брайан. А страховки нету. И не на что похоронить будет.
Да не убьешься! сказал сурово Фредди. И не оттудова падали.
Все равно боюс, сказал Мэй и еще судорожнее вцепился в палку. Фред, подай лестничку я и слезу. Ловко?
Нет. НЕловко, проворчал Фредди. Что мне за это будет?
А что ты хочешь?
Ну, Фредди обшарил взглядом комнату. Чего это тут у тебя? А, ерунда А в чулане?.. Тоже чушь чепуховая. А скажи-ка, дядя, что у тебя здесь?
Где? трусливо спросил Мэй.
Вот тут, в серванте что?
Ах, в серванте? переспросил Брайан. В серванте, да?
Да, сказал Фредди, начиная понемногу терять терпение. В серванте. За стеклом. На второй полке.
За стеклом, закивал Брайан. В серванте за стеклом, я понял. На второй полке. На полочке второй, в серванте, который за стеклом. И с двумя полочками, точно? Или с тремя?
С двумя, сказал Фредди. Щас ведром брошу в тебя.
Нельзя, быстро сказал Мэй. Это венский набор. Фарфоровый. Посудный.
Чашечки, забулькал Фредди. Чайничек. Блюдечки. Мои, и он потянулся к набору жадными руками.
Не сметь! заверещал Брайан так, что в стену застучал Питер Габриел и пригрозил набить из нарушителей спокойствия чучела. Нарушители затихли. На время. Весьма короткое пять сек.
Почему не сметь? переспросил Фредди. Почему бы и не сметь? Щас смету его в сумку, дам стремянку
Это не мое, торопливо сказал Мэй. Точнее, мое, но не совсем мое. Наследство это. Память бабушкина. Последнее «прости».
А тебе какая разница, где твое прости стоять будет: у тебя, в грязи или у меня, за красивым стеклом в красивом китайском шкафчике, рядом с чудными дрезденскими куколками?
Тьфу, передернулся Брайан, при этом чуть не сорвался и вцепился в кисть так, что побелели костяшки пальцев. Куколками. Молокоотсос. Играется! Дю! Маленький. Позор впавшим в детство!
Дурында, сказал, покраснев, Фредди. Это объекты эстетического любования. И твой венский набор будет жемчужиной моей коллекции.
И не проси, наотрез отказался Мэй. Лучше упаду.
Падай, нежно сказал Фредди. Прямо на острые камни. Будет печально, но придется пригласить Пейджа.
На какие камни? робко спросил Мэй. Ггггде ттут кккамни?
А вот, вот, угодливо сказал Фредди и ап! ловко высыпал из карманов прямо под Брайана целую кучу отборно острых, угловатых и грязных кирпичей. Прошу приземляться. Мягкой вам посадки, гражданин.
Нет. Спасибо, Брайан вцепился в кисть пальцами ног и решил, что будет висеть, а когда Фредди уйдет, станет кричать, пока его кто-нибудь не спасет.
Давай-давай, поддержал его мысли Фредди. А я пока горло промочу. После киселька сушняк. А кстати!
Он схватил с каминной полки Мэя какой-то пузырек с чрезвычайно аппетитно булькающей внутри жидкостью, и залпом выпил. Мэй при виде этого заквохтал от смеха.
Непонятно, пожаловался Фредди, с хрустом сжевав пузырек. Не распробовал. Глоп и нету.
Знаешь, что ты выпил? прохрюкал с потолка Брайан. Это был мой нитроглицерин. Я им протираю линзы в телескопе, хотя он, возможно, еще для чего-то нужен.
И что? не въезжал Фредди.
А еще то, давился Мэй, что он взрывается при малейшем сотрясении или надавлении на него извне.