С гоблинами и зелёными чертями, что ли? фыркаю в ответ. Сомнительное преимущество какое-то.
Не знаю, куда в дальнейшем ты засунешь свой нос, но не исключаю такой возможности. Что ты сейчас чувствуешь? разговор не доставлял ему никакого удовольствия. Очень нетипичный сумасшедший. Их обычно хлебом не корми, дай поговорить о наболевшем.
Ничего, пожимаю плечами.
Прислушайся к себе, я не собираюсь торчать у тебя весь день.
Надеюсь! попыталась вслушаться в себя. Сытый организм безмолвствовал. Ничего! Под его мрачным взглядом брякнула первое же ощущение: В ухе левом звенит.
Нельзя же быть такой глухой к миру идиоткой, Леля начинало раздражать происходящее.
А что я такого сказала? делаю круглые глаза. Злить его почему-то стало очень весело.
Ты паясничаешь, вместо того, чтобы вести серьезный разговор. Между тем, тебе пора учиться распознавать, кто вокруг тебя находится. Вот кто я?
И кто же ты? Язык меня однажды до могилы доведёт. Мне это не раз предрекали, но ничего с собой поделать не могу. Язвить и подкалывать моя вторая, или первая натура.
Я бог, выпятив подбородок, процедил он, чувствуя мой ехидный настрой. Но откуда поколению пепси знать свою мифологию? презрительно закатил глаза.
Я громко заржала, как вся Первая конная товарища Буденного. Нервно, неестественно и очень близко к буйной истерике. А чего он ожидал: песнопений, цветочных гирлянд и вакханалий? Только этого мне не хватало.
Прекрати. Лицо у него стало злое. Или я Я за себя не ручаюсь!
С огромным трудом мне удалось задавить приближающуюся истерику. Осталась редкая, но сильная икота.
До-Ок-кажи! храбро подначила я его. Мне таки попался буйный сумасшедший. Везет как утопленнику, что называется.
Пожалуйста, Лель взмахнул рукой на манер иллюзиониста. И тут мне все стало ясно окончательно. Кто ещё так сможет? Он лихо взмыл к потолку, со следами недавнего затопления в углу, где и разлёгся как патриций, только без ложа. Ты куда? Воздушным шариком поплыл за мной из кухни в зал.
СкоОорую вЫзвать. Ненавижу икоту. Хуже неё только насморк.
Тебе плохо?!
ХорОшо.
А-а! Для меня что ли? Почему не милицию? хмыкнул он. Меня всё равно ведь не увидят, а у тебя будут проблемы, Лель с легким интересом осматривает зал. Семейные фотографии вдоль кремовых стен, тибетский круглый ковёр на полу, вальяжные диваны и пара кресел перед плазменным экраном домашнего кинотеатра на стене. Стойка бара скромно притулилась у французского окна со шторами ручной отделки.
СебЕ. Меня они тОчно заметЯт, хоть я и не болтАюсь под потол-Ик-ком! На другом конце было занято. Не одной мне требовалась помощь людей в белых халатах.
Глупо, сказал мой личный глюк, оборачиваясь от окна. Ты не ценишь подарков судьбы.
Кажется, отравление таблетками месяц назад все же не прошло бесследно и вызвало изменения в мозге. А вроде ведь хорошо себя чувствовала, разве что желудок стал чувствителен к еде, но это прекрасно объяснялось тем, что таблетки обожгли его слизистую. Хотя странно, что галлюцинации явились с опозданием. Всё у меня не как у людей. Возможно, следовало полечиться в больнице, а не сбегать оттуда на второй день?
В «скорой» всё ещё было занято. Так ведь и умереть можно, не дозвонившись до них. По крайней мере ситуация с появлением этого чокнутого прояснилась. Я даже успокоилась и сразу перестала икать.
Хочешь анекдот? спрашиваю у расположившегося на спинке дивана гостя, разглядывающего развешанные на стенах фотографии членов моей семьи.
Давай, Лель пристально разглядывал фотографию, где моя сестра с мужем и племянниками стоит на палубе яхты. Море и небо почти сливаются в одно целое за их спинами. Моё спокойствие незваного гостя слегка нервировало. Забавно.
Идёт мужик по улице. Ведёт за собой крокодила на верёвочке. Крокодил ему говорит: «По жаре, по асфальту, животик исцарапаю Смерти моей хочешь?!» Мужик доходит до остановки, садится в автобус. Крокодил ему: «Вот бабка на лапку наступила, перегаром пахнет, дышать нечем смерти моей хочешь?!» Мужик выходит из автобуса, останавливает такси, садится. Крокодил не унимается: «Вот таксист молодой, на жёлтый свет проехал. Скорость превышает наверное, лихач Смерти моей хочешь?!» Мужик останавливает такси, выходит, снова идут они по улице. Только крокодил хотел заговорить, мужик его перебивает: «Слушай, если опять будешь канючить, то я сейчас выпью ещё стакан и ты исчезнешь так же, как и появился!»