Когда он немного подрос, профессии освоил столярные и слесарные. С плотником практиковался. Мог работать топором пазы выбирать, шканты сверлом сверлить и с рубанком хорошо управляться. Замки однако плотницкие не получалось у него делать, «руку пока еще не набил».
Мог Сава сруб ложить в помощниках. Сараи они с батей колотили, стайки. Как-то летом, баню перебрали.
Покосило ее от времени, на одну сторону под завалило.
Андрей расстраивался от предстоящего ремонта:
Как подумаю, сколько работы предстоит, руки опускаются. Это ж денег еще надо и материала.
Но Степан подбадривал его:
Да не боись, ты, Андрюха, нижние венцы прогнили, вот она и накренилась.
Так всю же перекладывать!
А ты не кипишуй раньше положенного! На домкратах поднимем ее, проверим, может пару-тройку венцов, и поменяем. Только аккуратно поднимать будем, равномерно. И, да, крышу придется переделать.
Так я, ее, и сам хотел менять. Старая, шифер посыпался, обрешётка местами по сгнила. Еще бы стропила проверить.
Когда собрались мужики, ближе к делу так все сразу и проверили.
Венцы нижние совсем прогнили. Первым оказался сосновый, не пригодный для первого ряда. Так обычно не кладут, а в бане тем более. Лиственничный первый ряд ложат, могут и два и три положить. Не гниет такая древесина от влаги.
Начали работы по порядку. Сначала крышу сняли. Шифер, как решето за небом можно наблюдать, за звездами сквозь дыры в шифере.
Между трухлявыми стропилами, на уцелевшей обрешётке, лесные осы свили свое гнездо. Пока там жили никому не мешали, никто и не знал об их существовании. Но когда их потревожили, они напали на Андрея. Всего искусали. Благо, день еще рабочий, и Степан оказался на мотоцикле.
Они быстро доехали до медпункта. «Больного» Андрея до самого места доставили, широкоплечего, почти под два метра ростом.
А по тебе и не скажешь, что осы покусали! удивилась Мария, деревенская медсестра.
Лицо только оплыло слегка. Хотя мне кажется, оно у тебя и раньше было таким! улыбалась она, набирая лекарство в шприц. Вот, если бы кого другого искусали, так он бы помер, наверное! подначивала она с издевкой.
Кулаки-то, свои, убери со стола. Мешают они мне, обзор загораживают.
Андрей убрал руки со смущением.
Не зря побаивались его деревенские. Не кулаки у Андрея, а головы! Характер у него, хотя и терпеливый, но только до времени. Не было у Андрея полутонов в отношениях: все были или свои или чужие.
Если не трогали его, не подначивали, так и он спокойно к ним относился. А коли цепляли в разговоре, подшутить пытались, он сперва терпел и никак не реагировал. Но когда его терпению приходил конец, Андрей поступал просто: подходил к «непонимающему» и сразу бил, без предупреждения.
Силы был немеряной, «могучий как его трактор» говаривали старики про Андрея.
Мария поставила ему укол и сделала положенные процедуры.
Ну, все мужики, давайте назад, к пчелам своим возвращайтесь!
Да не пчелы это, а осы! возразил ей Степан.
А мне почем знать, чем вы там промышляете, может пасека у вас на крыше.
Андрей, а ты лицо им больше не подставляй, а то опухнет и треснет как арбуз!
Андрей насупился на нее, обиделся, но ничего не ответил.
«Был бы мужик на месте Марии, врезал бы. Но она женщина, нельзя женщин обижать!» успокаивал сам себя
На обратном пути, Андрей со Степаном заехали на работу за плотником Михеичем. Там пересели в рабочий трактор, а домкраты тяжелые в телегу погрузили. Да так и покатили с телегой до дома.
К ремонту они загодя приготовились: бревна к бане свезли, ошкурили их аккуратно, болонь целую сохранили.
Сава мох на болоте насобирал, чтобы баню проконопатить.
Можно было, конечно и паклю на ферме взять, да птички пакостят, вытягивают ее из сруба, в гнездо себе тащут. Щели от этого образуются. Ветер сквозь них сочится и гуляет потом по всей бане.
Мох же если положить, так совсем другое дело. Он птичкам непотребный: пока с ним до гнезда долетишь весь по дороге растеряешь, столько силы зря потратишь.
Вот так и приходилось, деревенским, считаться с Природой, во всей своей повседневной жизни.
Плотник с Андреем, Савой и Степаном принялись за работу. Сруб подняли на домкратах, фундаменты проверили.
Нормальный фундамент целый оказался, почти по уровню выставленный. Сгнившие сосновые венцы и доски подоконные, заменили на новые на лиственничные. Таким влага не страшна долго они прослужат. По ходу половые доски заменили на новые, струганные. Листвяк тяжелое дерево, дорогое, если его покупать. Однако в банном деле оно незаменимое.