Наверное, в 5 утра я пишу немного странно, но я вдруг осознала сейчас, что происходящее вокруг меня следы давних событий и решений, которые я принимала в молодости не задумываясь. И они выстраиваются в такие взаимосвязи и контакты, что я просто диву даюсь. И действительно, появляются неожиданные люди, которые могут помочь быстро устроить меня в больницу, или врачи, берущие на себя заботу обо мне, хотя это не входит в их зону ответственности. Я могу только удивляться и не перестаю благодарить Бога и мироздание за все, что мне дано.
Моя мантра-молитва такая: Бог во мне. Все идет так, как должно быть, а значит, будет хорошо. Не так, как я себе это надумываю и рисую в планах, а так, как должно быть.
Поэтому, лежа и ожидая лечение, я просыпаюсь ночью и благодарю мир и всех, кто мне помогает. Не молюсь, не прошу за себя, а просто благодарю мир за все происходящее. Может, для этого и нужен был этот последний, самый серьезный рецидив?
Чтобы понять, что урожай всегда зависит от посеянных семян и обработанной почвы.
Ad notam
Не пугайтесь, этот рецидив случится гораздо позже, а пока мне хочется вернуться на несколько лет назад, в то время, когда я только начала вести свой дневник и еще не понимала зачем мне эти записи.
Откуда я могла знать, что последующие годы настолько изменят мой образ мыслей и отношение к привычным вещам, дадут мне такую свободу и веру, что потребуется обратиться к началу, чтобы понять, в какой момент начались все эти необратимые изменения.
2011: Прощай, прежняя жизнь. Привет, будни онкопациента
Москва, лето 2011.
Жирная точка в семейной жизни
Может быть, по причине моего легкого отношения ко всему, когда я начинала ныть подругам, что развод неминуем и только он может меня спасти, они воспринимали это совершенно несерьезно и не торопились поддерживать в таком щекотливом вопросе.
Ну я потихоньку и перестала с ними об этом секретничать.
Но в доме слово «развод» звучало все чаще. Муж недоумевал, уж не знаю, искренне или нет, что за шлея попала его жене под хвост и почему она хочет уйти от прекрасного семьянина и верного, надежного мужчины. Выслушивал мое видение ситуации и мнение о нем как об отце и о муже, сообщал мне, что я совсем выжила из ума, если так думаю, и благополучно исчезал на пару дней без объяснений причин.
Так продолжалось четыре года. Четыре года отчаянных мыслей, что никогда не избавлюсь от этого кошмара моей жизни. Дом был общий, и уезжать никуда муж не собирался.
Впрочем, все это не мешало мне вести свою, довольно насыщенную жизнь. Поездки, друзья, выставки и театры, увлечения и занятия с дочкой надежно занимали мое свободное время. Оставались ночи, когда охватывали одиночество и тоска.
Время шло. Муж, наслушавшись о возможностях заработка в другой стране, занялся сворачиванием своего шаткого бизнеса в Москве и засобирался в жаркие страны.
И я поняла, что появился шанс ускорить наше расставание.
Дочь училась на третьем курсе и по уши была занята собой, личной жизнью, учебой и всем тем, что занимает молодых девушек в это время.
Однако же она чутко прислушивалась к тому, что происходит между родителями, и страшно переживала. Женя привыкла к тому, что есть папа и мама, но вдруг привычная, пусть и не идеальная семейная атмосфера начала распадаться.
В общем, это был весьма трудный период для всех нас.
Именно тогда я и нащупала у себя приличную такую шишку в правой груди и показалась маммологу. Она покачала головой, всем видом показывая, что ее насторожил этот бугорок, и отправила сразу в больницу к хирургу-онкологу чтобы посмотрел снимки и высказал свое мнение.
Еще пара исследований.
Да, это рак.
Испуг, паника.
Здесь можно было бы рассказать о том, что я почувствовала, впервые услышав о диагнозе, какую бурю эмоций пережила, как встала в очередь на госпитализацию. Но на самом деле это совершенно не нужно, потому что на первом этапе у всех примерно одни и те же переживания и история.
Диагноз, паника, неверие, страх, сбор анализов.
У меня к этому набору еще добавилась мысль, что вот теперь в моих отношениях с мужем поставлена жирная точка.
Рак, и я отчетливо осознаю, что не хочу быть слабой и больной перед ненадежностью человека, которого я 20 лет называла своим мужем. И я очень боюсь умереть.