«Быть может, мне сегодня повезёт»
Быть может, мне сегодня повезёт,
И этот бал подольше будет длится.
Но стрелка вновь к двенадцати ползет
И дрогнет, как слезинка на ресницах.
И я бегу, бегу в который раз,
Опять не подготовившись к исходу!
Растерян принц, единственный из нас,
Кто любит босоножку из народа.
Пробили полночь строгие часы.
Я снова потеряла туфлю где-то,
У слуг растут гусиные носы,
И в тыкву превращается карета
«Меняется жизнь и привычки»
Меняется жизнь и привычки,
Меняется код и пароль,
Меняется фото на «личке»,
И мужа меняла порой.
Меняла характер и внешность,
Квартиру, работу и стать
Одно постоянно: потребность
Желания что-то менять!
«На море штиль. Зелёная равнина»
На море штиль. Зелёная равнина,
У берега ленивая волна
Чуть плещется. Но штормы-исполины
Уже близки, и морю не до сна.
Взыгралось. В небе молния «динАмит»
И тонет в пене пышной и густой,
Могучим валом тянется цунами,
Летит на берег, словно на постой.
И в этой пляске, слившись воедино,
Вода и небо огненной стрелой
Рисуют натуральную морину,
Где каждый миг-шедевр золотой!
Но есть конец, как в каждой из историй,
Утихнет шторм мгновенно, невзначай
И, отходя, прошепчет тихо: «Море,
Приду ещё, терпи и не скучай!»
«В душе нет места зависти и злобе»
В душе нет места зависти и злобе,
Они сжигают желчью изнутри.
И не покрыться чёрным пеплом чтобы,
Вокруг себя иначе посмотри.
Сумей в себя впустить чужую радость
И чей-то страх всем сердцем ощути,
И то, что раньше болью отдавалось,
Теперь как будто светит изнутри.
Поймешь, что мы совсем не одиноки,
Что есть друзья и в наш нелегкий век,
Что с гордостью, убив в себе пороки,
Мы честно носим званье Человек!
«Я рыба. И на дне реки»
Я рыба. И на дне реки
Забуду беды и печали.
Здесь мысли, свЕжи и легки,
Меня волною укачали.
Здесь нет причины для тоски
И нет стремленья к вертикали.
Ракушки, словно лепестки,
Здесь тайну жизни открывали.
Здесь тишь. Подводные пески
Не ищут твёрдого причала.
Здесь нет давленья на виски.
И нет конца, как нет начала.
«Веет с запада диким холодом»
Веет с запада диким холодом,
В стылом сумраке тучи мечутся,
И припомнилось: мы не молоды,
Все запущено и не лечится.
Жизнь мелькает, как крылья мельницы,
В пыльный тлен измельчая ядрицу,
Всё быстрей, суматошней вертится,
Но однажды она сломается.
«Они в витрине будто бы живые»
Они в витрине будто бы живые,
Играют человеческую роль,
И всей своей надменностью правы! Я,
Как они, живу, скрывая боль.
Внутри, где раньше гулко билось сердце,
Сегодня поселилась тишина.
В синтетике одежды не согреться,
А в спальне из винила не до сна.
Там манекены, рядом я прохожий,
Нас делят лишь рекламные огни,
И кто я есть, во всем на них похожий?
И кто, на нас похожие, они?
«Во всем виновна я сама!..»
Во всем виновна я сама!
Сижу одна в раю забытом,
Борюсь с собой, схожу с ума
И загружаю время бытом.
На крыше стая голубей,
Утихла храбрость их былая,
Вспугнута резво криком «Бей!»,
«Ату!» мальчишкой-раздолбаем.
Да что я снова не о том!
В окно смотрела: там не Вы ли?!
Нет. Кошка драная с котом
В насмешку мне злорадно выли.
«За окном замерзает осина»
За окном замерзает осина,
Ветер в трубах выводит свой марш,
Я, забывшись, крошу апельсины,
Измельчая их бешено в фарш.
Как Алиса в своём Зазеркалье,
Где таинственный, сказочный мир,
В небо птицей мечты запускала,
Что мой муж, как и прежде, кумир.
Не летят, они заперты в клетке.
Муж, из рук апельсины забрав,
Кратко бросил: «Задумалась, детка?»
Да, задумалась, милый, ты прав!
«Где-то сохнет без меня Печора»
Где-то сохнет без меня Печора,
Так же сохну без Печоры я.
Общий вывод наших двух историй :
Русло обмелевшего ручья.
Но пока бегут, петляя, строчки
Ностальгией сотканных стихов,
Помни, речка, северную дочку
Из твоих таежных берегов.