Конечно, когда в поэтических строках автора вдруг попадаются метафизические или даже метагалактические размышления, а в рассказах можно встретить разговор со Всевышним и мистические совпадения, далеко не все критики согласятся считать его фантастом. Сразу начнутся узкоспециальные споры о фантастическом допущении и его роли в формировании сюжета. Но читателю всегда важнее интересная история, пусть она и вымышлена. Зато в ней есть рациональное зерно и опирается она на личный опыт и переживания автора. А уж если писатель описывает события из реального прошлого, как в «Рассказах из школы», то кредит читательского доверия к его словам возрастает многократно.
Необычно и то, что Изотов не только пробует себя в совершенно разной жанровой прозе от бытописательства до мистики, но и не боится расчехлять поэтическое перо. Особенный, стихотворный формат дополняется еще и редкой для современной поэзии тематикой. Изотов с первых же страниц завоевывает читательское внимание метафизическими размышлениями о сути креационизма, что на русскоязычном поэтическом Олимпе встречается не так часто. В западной литературе фантастическая («спекулятивная») поэзия не считается экзотикой, как у нас, примерно с 70-х годов прошлого века регулярно выходят сборники лучших произведений стихотворной формы. И даже существует специальная премия, получившая имя героя рассказа Р. Хайнлайна «Зеленые холмы Земли» Певца Космических Дорог Райслинга. В России же даже истинный ценитель фантастики не сразу вспомнит имена Андрея Родионова, Марии Степановой и Федора Сваровского, антологии «Магическая механика» и «Мифическая механика». Широкие же массы любителей НФ больше знакомы с прекрасными поэтическими образами Р. Брэдбери в блистательном переводе Юлии Качалкиной: «Кто это написал стихотворенье? Ужели я, Рэй Брэдбери? Что я несу! Конечно ОН! Другой, беспечный, хитрый, веселый малый».
Изотов не выглядит беспечным хитрованом: чего стоит только краткая зарисовка душевных терзаний Пушкина, воскрешенного далекими потомками, «бессильным оказался пистолет перед могучей, праведной эпохой» А теперь представьте, что мог бы написать неистовый Александр Сергеевич, впечатленный заревом ракетного старта с площадки космодрома? Да и сама метафора озаренный светом космического запуска Пушкин на морском берегу ведет в поводу белого жеребца. Тут материала на целую повесть, не меньше, а Анатолий Изотов удивительным образом сконцентрировал все переживания и эмоции в нескольких строфах.
Поэты «режут в кровь свои босые души», как писал Высоцкий, и даже в фантастических сюжетах невозможно избавиться от ощущения личной боли автора за своих героев. В коротеньком «Анабиозе» мы едва ли не обнаженным нервом чувствуем страшный груз ответственности, что лежит на работниках гигантского гибернационного центра где-то во льдах Арктики. Земля находится на грани всепланетной катастрофы и лишь в миллиардах анабиозных ванн люди могут дождаться спасения. Опять же: сюжет полноценного романа волею и талантом автора упакован в компактную стихотворную форму.
Авторские судьбы неисповедимы. В сегодняшнем мире стремительной смены горячих тем и быстрого хайпа поэту, писателю и эссеисту практически невозможно попасть в ТОПы новостных лент. Да это и не нужно: личный разговор с читателем тет-а-тет не нуждается в барабанах, фейерверках и разноцветном карнавальном шоу. Тексты Анатолия Изотова требуют вдумчивого прочтения, и, уверен, они точно не покажутся пустыми и скучными никому из тех, кто взял в руки этот сборник.
Самым фантастическим и емким является стихотворение «Цветные сны». Вот оно:
Меняюсь с осенью мыслями,
Меняюсь с Землей горизонтами
Земля усеяна листьями,
А небо усыпано звездами.
И где-то вдали смыкается
Осени мертвое пламя
Переплетенными пальцами
С белою звездною плазмой.
Что ж меня так тревожат
Останки жаркого лета?
Вдали звезда не похожа
На море тепла и света.
Меняюсь с UFO свечением,
Меняюсь с птицей магнитами
Полон мир удивления,
А сам я еще удивительней:
От тысячи солнц не слепну я,
Парсеки мне душу не старят,
Во мне вмещена Вселенная,
А я песчинка в Сахаре.
Что ж меня так тревожит
То, что еще не открыто?
А жизнь коротка и похожа
На вспышку метеорита.
Меняюсь покоем с гранатой,
Меняюсь с атомом силой
В висках гремит канонада,
В сердце горит Хиросима,
Дыбится пламя круто,
Ширится огненный танец,
И вот планету окутал
Солнечный протуберанец.
Что ж меня так тревожит
В вас, равнодушные лица?
А люди совсем не похожи
На племя-самоубийцу!
Меняюсь с осенью листьями,
Меняюсь с Землей горизонтами
Земля усеяна листьями,
А небо усыпано звездами
В чем же его особенность?