Двадцать лет прослужил я там верой и правдой, говорил он обиженным голосом. И вот тебе нате не нужен! В отставку!.. На пенсию!.. Это меня-то на пенсию! Да у меня за всю жизнь ни разу нигде не кольнуло! Я здоровый, как бык!.. Хоть сейчас еще выпью бутылку, и ни один врач ничего не докажет
Он, понятно, расхвастался, но вид у Степана действительно молодецкий: стройный, высокий, жилистый, плечи развернуты Сейчас молодые ребята не каждый так выглядит.
Лицом он, правда, не вышел: длинный и широкий, прямо утиный, нос, небольшие круглые глазки светло-серого цвета, белесые волосы, узенький лоб, остренький подбородок.
Я слушал и с интересом посматривал на соседа: таким его я не видел, а он прикрыл губы ладонью, наклонился ко мне прямо к уху и доверительно прогудел приглушенным голосом:
Только я не согласен на пенсию! Никто не дождется, чтобы я взял и залег на диване, как сибирский медведь! Чекист не уходит в отставку! Чекист это призвание, образ всей жизни, тем более, для меня!
Недели полторы после этого разговора я Степана не видел. Его слова о негасимой любви к своей подковерной профессии уже позабылись, их я и сразу посчитал не серьезными: чего только не напридумает подвыпивший и обиженный человек. Но не все оказалось так просто.
Однажды, уже в марте, в субботу, когда я заждался трамвай на остановке у центрального рынка, над моим ухом вдруг раздался знакомый приглушенный голос:
Сергеич, привет! А ты чего тут таишься?..
Я оглянулся Степан. Он был одет, как грибник: старая шляпа, серый, поношенный плащ, короткие сапоги из резины. Впрочем, и все здесь были одеты не броско. Во-первых, погода: холодно, слякоть, порывистый ветер, а во-вторых само место: трамвай сейчас это транспорт для бедняков.
Да вот, начал я объясняться и показал на две сетки, стоявшие возле ног, за картошкой приехал А ты чего?.. Как незаметно ты подобрался
Я-то?.. сосед подмигнул мне сереньким глазом и прикрыл рот ладонью. Любуюсь посадочным материалом.
Дачей уже обзавелся?.. И где же твой посадочный материал?
Ни в руках у него, ни с ним рядом я ничего не заметил.
Так вот же он, прямо перед тобой, Степан очертил полукруг своим выдающимся носом.
Передо мной, сзади и по бокам я видел только плечи и головы горожан, как и я ожидавших трамвая. Я недоуменно смотрю на соседа: «О чем он толкует? Какой материал?»
До сих пор не врубился? усмехается Остапчук. Здесь его целый питомник!.. Ты только послушай, как они шелестят
Так вот оно что Я где-то читал, что другие народы, кажется англичане, оказавшись среди незнакомых людей, или упорно молчат, или говорят ни о чем, например, о погоде. У наших иные манеры. Наши не помолчат ни со знакомыми, ни с незнакомыми. Им все равно с кем, лишь бы поговорить, а о погоде в последнюю очередь. Любимая тема о тяготах жизни и о тех, кто в этом повинен. И всегда получается о властях.
Так обстояло дело и здесь. Слева, со Степановой стороны, взяли на зуб отцов президентов. При именах Горбачева и Ельцина презрительно морщатся, кто-то плюется. Путин негативной реакции не вызывает, его даже хвалят: молодой, энергичный, здоровый. Хорошо, что не пьяница не стыдно выпускать за границу. Находят у него и другие достоинства.
Жаботитча он о наш, шамкает старая женщина. Пеншии вовремя стал выдавать, повышает их поштоянно
С ней соглашаются, кивают одобрительно головами Однако трамвая все нет. Люди томятся, холодно, ветер студеный, с морозцем, и одобрительность вскоре тает, как дымка.
После Горбачева и Ельцина посади хоть черта с рогами все равно покажется ангелом, подает желчный голос долговязый небритый мужчина, стоявший в двух шагах от Степана. Толку-то от того, что пенсии повышают! А цены?! Только заикнутся о пенсиях, а цены уже вверх поскакали, как будто это им сигнал подают!.. Всю прибавку загодя обрезают под корешок Лучше бы делали молча, а то трезвонят, трезвонят, а на деле получается болтовня. По второму кругу пошли: пенсии опять вырастут до миллиона, а не купишь того, что раньше купить можно было за рубль!
Он провокатор! напрягся Степан и впился глазами в небритого. Сейчас развяжутся зловредные языки
И правда, едва долговязый обозначил мишень, в нее уже полетели гневные реплики, как комья мажущей грязи:
Правильно говоришь: по базару хоть не ходи дерут с тебя, кто сколько хочет! Куда только наши власти глядят?!