Так каков же «круг» Святослава? Когда думаешь об этом, начинаешь понимать очень уж близких людей из княжеского сословия у великого князя не было вовсе. Ярослав Черниговский? С ним как раз отношения очень напряжённые (что отразилось и в «Слове»: «Не вижду силы брата моего, Ярослава»). Двоюродный брат Игорь (герой «Слова»)? Да, конечно, но Его можно не считать, уже обсудили. Рюрик Ростиславич? Отношения с соправителем, скорее всего, очень не простые, их лучше бы характеризовать словами «плохой мир».
Нет никого, кроме княгини Марии Васильковны, жены. А ведь недавно ещё были высказаны и такие гипотезы: автор «Слова» Ярославна, жена Игоря. Это предположение делает киевлянин М.А.Абрамов. Или автор Агафья Ростиславовна невестка Игоря (автор гипотезы И. Державец). А всё-таки очень интересная мысль: автор женщина!
В это хочется верить потому что в «Слове» очень много о любви, о долге, о семье, и очень кратко о деталях сражения. Много в «Слове» женщин и о женщинах: о «жёнах русских», о «половецких девках», о Глебовне, об Ярославне, о Деве-Обиде, которая всплеснула лебедиными крылами, о Карне и Желе богинях языческого славянского пантеона (наверно, языческих персонажей или аллегорий явно женского рода).
А вот самый центральный эпизод поэмы русичи «победили половцев в первом сражении» (которого, правда, не было). И о чём же идёт речь? О злате и паволоках, о драгих япончицах и оксамитах, об узорочье половецком А потом: «Дремлет во поле Ольгово храброе гнездо» в этом удивительном эпизоде есть даже какие-то оттенки материнства! Чем больше вдумываешься, тем яснее так может написать только женщина, только мать (и скорее всего многодетная). Которая много ночей провела над колыбелью, убаюкивая своих засыпающих детей.
Половцы, победившие Игоря, вторглись на Русь: готские девы звенят русским златом, вспоминают Шарукана, которого в своё время победил князь Святослав Ярославич. А Святослав видит смутный сон на киевских горах: языческий обряд своих собственных похорон. «Тощие тулы» (наверно, служанки-монашки?) «негуют» его, очевидно, обмывают его мёртвое тело.
А когда Кончак с Гзой гонятся за Игорем в конце поэмы, то обсуждаются проблемы, которые вполне могут быть названы «семейными»: как быть с «соколёнком» (то есть с князем Владимиром, сыном Игоря, оставшимся в плену). Кончак предлагает опутать красной девицей, Гза против: «Не будет нам и девицы, не будет нам и сокольца»
Ни в одном произведении древнерусской литературы нет такого обилия персонажей женского рода. Нет такого внимания к семейным проблемам.
С другой стороны много и о животных разных, о птицах, волках, лисах, полозах. Ну что ж были же в Древней Руси и женщины-охотницы. Например, Мария Васильковна, жена киевского Святослава
Обратимся ещё раз к полоцкой версии. Ко времени, когда написано «Слово», как утверждают историки, Болеславы, жены Владимира Ярославича, уже не было в живых (хотя это и не точно, и даже есть исследователи, которые выступают за авторство Болеславы). И если предположить, что написал «Слово» кто-то из детей Святослава, то основным «информатором» автора была, верно, их мать Мария Васильковна. А почему бы не предположить тогда, что она сама и есть автор?
Позвольте, могут спросить, да возможно ли, чтобы в какой-то там дремучей старине, в 12-м веке появилось такое чудо женщина-поэтесса? Да и были ли там вообще грамотные женщины? спросит кто-нибудь.
Подобный вопрос свидетельствует о полной неосведомлённости, ибо были, да притом обладавшие широкими, глубокими познаниями во всех областях тогдашней мировой культуры! Например, тётка Марии Ефросинья (у которой Мария, наверно, и воспитывалась и училась хотя бы некоторое время) была одной из самых образованных женщин не только на Руси. Став монахиней в 11 лет она научилась переписывать книги, и зарабатывала этим (а также своими переводами с греческого) какие-то средства для своего монастыря. Там же при монастыре Ефросинья организовала школу для девочек (!).
Когда пятилетняя Мария переехала в Полоцк, куда приглашён был княжить Василько, Ефросинья, безусловно, не оставила Марию своим вниманием. В те ведь времена об образовании княжеских детей обоего пола заботились в первую голову.
Лет в 14 Мария вышла замуж за Святослава (тогда девушек выдавали замуж рано). Дальше долгие скитания по заштатным городкам. Святославу пришлось много раз сменить покровителей и место жительства прежде чем по праву старшинства (и после жаркой схватки за престол) он стал Киевским князем. Влияние умной и глубокой женщины на князя, который и сам не страдал отсутствием ума, было велико. В летописях пишут, что лишь по одному совету Марии, даже не обсудив ничего с боярами и дружиной, напал Святослав на смоленского князя Давыда по одному лишь её совету! Умела же Мария убеждать.