В салоне возня утихла, стюардессы устроили себе перерыв, за ширмой позвякивали стаканчиками, предательски вкусно потянулся аромат кофе. «Пойду размять ноги, посмотрю, как выглядит туалет на международных рейсах эконом-класса», решила Жанна и направилась было за ширму, куда обычно шныряли туда-сюда весь минувший час другие пассажиры, но размалёванная немка что-то протарахтела на своём наречии, тыкая пальцем в другую сторону. «Ладно, попытка не удалась, хорошо, что не надо мне по нужде в ту заветную комнатку», промелькнуло в голове Жанны, пока она возвращалась на место. Стоять в проходе тоже не разрешалось: как только светилась лампочка «пристегнуть ремни» бдительные немки усаживали всех на место. Жанна пристегнулась до конца полёта, чтобы не отвлекаться на такие мелочи. Всё делается для её же безопасности. Над головами пассажиров висели маленькие мониторчики, показывая координаты полёта, время в пути, компас и направление ветра. Первые минут пятнадцать было интересно следить, как экраны сменяют друг друга, но потом под монотонный шум двигателя приелось и это. Жанне снова в голову полезли разные мысли. То, что она летит в Берлин и летит одна ещё не укладывалось в голове, поэтому казалось сном. Сильнее всего сейчас Жанна боялась проснуться. Другого страха не было. Наверное, без опыта и воспоминаний просто берёшь и движешься вперёд. И ей сейчас как никогда это движение было нужно.
Замелькали за окном зелёные «латки» земельных участков, походившие на большое лоскутное одеяло, которое из красных кусков плащёвки в детстве Жанна помогала шить матери. Каждый кусочек немецкой земли был аккуратно расчерчен, чем-то, видимо, огорожен, выбиваясь из общего тона соседей. Затем занавес из облаков, декорации небесной сцены сменились, и теперь выплывают пригородные новостройки, залитые лучами вечернего солнца. Разница с московским временем в Берлине минус один час, но переводить стрелки Жанна и не собиралась. Знала, что лучше приехать куда-то на час раньше, чем опоздать. Особенно если это самолёт в Россию и последний день действия визы. Пассажиры в салоне оживились, начали вскакивать с мест, шуршать пакетами и открывать багажные полки, на что немедленно получали замечание, однако реагировать не торопились. Странно так, к чему вскочить и встать в очередь как стадо баранов, если ещё посадки не было, из самолёта не выпустят, а раньше головы соседа ты не выскочишь? Этого Жанна как раз никогда и не понимала. Смотрела в окно, жадно впитывая всю игру красок и света, сердце колотилось как пойманная канарейка, после долгой многолетней паузы почувствовался прилив счастья. Да, она сейчас чувствовала себя счастливой. Но быстро собралась, не позволив эмоциям полностью завладеть собою: «Прилететь-то прилетела, а вот тебе следующая цель выбраться в город и заселиться в хостел». Привычка систематизировать и расписывать по пунктам появилась на работе, но о своей «дотошности» к мелочам Жанна не сожалела слишком много было в прошлом неприятного опыта, способного из-за любой непродуманной мелочи сильно омрачить отпуск.
Глава 2: Терминал
Паспортный контроль в Берлине прошли быстро. Молодой офицер при проверке документов Жанны полистал страницы паспорта: не замужем, детей нет. «У-у-у, протянул он и добавил, Шпрэхэн зи доич?» Жанна сообразила: «Нихт бэзондэрс гут». Диалог продолжился. Немец теперь вопрошал: «Ю спик инглиш?» Жанна отрицательно замотала головой, мыча в ответ, что нет, не говорит она по-английски. Совсем. Тогда глазки офицера блеснули, да и сам он как-то приободрился и ехидно так, с лёгким немецким акцентом: «Надеюсь, вы по-русски говорите?» И лыбится, зараза. «Ваш обратный билет домой, пожалуйста, предъявите, если имеется», уже серьезно добавил, листая страницы паспорта. «Я, айн момент биттэ!» закопошилась в фотосумке Жанна. Теперь понятно, немцу всего лишь надо удостовериться, что она в назначенный день улетит домой, не выйдет замуж за немца, не останется нелегалкой и невесть сколько соображений пронеслось ещё в голове. Документы не были далеко запрятаны, поэтому Жанна наконец-то выудила распечатку электронного билета с датой обратного вылета и протянула офицеру. Тот повертел бумажку, по буквам сверил фамилию в паспорте и визе, затем отдал билет и паспорт, лицо его сделалось мягче, снова расплылся в улыбке и продолжал по-русски: «Очень хорошо, добро пожаловать в Германию!» Жанна схватила всё, засуетилась проскочить дальше и чуть не забыла напоследок: «Данкэ щон!», но немец уже что-то спрашивал у следующего пассажира, подошедшего вслед за Жанной на контроль.