Ты чего, Кать, испугалась? Дурочка продолжение потонуло в шуме приближающегося поезда.
Фраза «испугалась дурочка» крайне неприятно резанула Катин слух. Стоящие рядом подростки смотрели на них с интересом и о чем-то переговаривались и пересмеивались. Впечатлительной Катерине показалось, что смеются непременно над ней. Сработал ее защитный механизм, и глядя на Константина, она подчеркнуто вежливо произнесла:
Я благодарю вас за потраченное на меня время и деньги, но прошу вас больше себя так не утруждать.
Он собрался сделать шаг в ее сторону, но Катерина со словами: «Подарок», уже совала букет в руки какой-то проходящей мимо девчонке. Та на секунду остановилась, но Катя вновь повторила:
Подарок.
Девчонка взяла букет и, улыбнувшись, побежала дальше по своим делам. Катя взглянула на Константина. Он смотрел на нее тяжелым помрачневшим взглядом. Катерина развернулась и пошла быстрым шагом к переходу. В спину она услышала громкое «Дура!»
Сам дебил! сказала она себе под нос.
В крови у нее кипел адреналин, она шла стремительно, не глядя по сторонам. Правда всего через пятнадцать минут воинственный подъем сменила апатия. Катерина села в конце вагона, отвернулась к стене и по щекам у нее потекли слезы. В ушах стояли мамины слова, что всем козлам нужно только одно. Мысли носились в ее голове с огромной скоростью.
Вся в расстроенных чувствах она сначала вспомнила студента, потом снова Константина, а потом и Владимира.
«Нет, нужно прекращать совместные прогулки, решила Катерина. Ничего хорошего из подобной дружбы не выйдет». Она прикрыла глаза и успокоилась. Ехала она в этот раз как-то на удивление долго.
Наконец-то Катя поднялась из метро, села в автобус и через десять минут выходила на своей остановке.
На подходе к дому ее ждал сюрприз. Она издалека увидела Владимира и его друга Василия, ребята курили, сидя на лавочке под фонарем, стоящей на обочине дорожки, ведущей прямо к ее подъезду. Сомневаться не приходилось, что ждут они ее. Пройти незамеченной ей не удастся.
Куда только мать смотрит!
«Только вас сейчас мне и не хватало», подумала девушка.
Владимир заметил ее, встал и пошел навстречу, широко улыбаясь, Василий последовал его примеру.
Привет. Откуда дровишки? с улыбкой выходя наперерез, спросил Владимир, что означало «откуда идешь?».
Да так, с занятий, расстроенно отвечала Катерина, не умея толком скрывать свои чувства.
Что расстроенная такая? уточнил Владимир, глядя в заплаканные глаза.
Василий стоял рядом и не менее заботливо смотрел на нее, явно готовый помочь.
Ничего, почему-то огрызнулась Катя на вполне участливо заданный вопрос и рванулась идти дальше, но Владимир поймал ее за руку и развернул к себе.
За сегодня ее второй раз разворачивали, и Катерина аж вскипела вся изнутри.
Что случилось? жестко произнес Владимир. Я им ноги из жопы вырву! свирепо добавил он.
Катерина скривилась в ехидной ухмылке, которая должна была бы сказать Владимиру что-то похожее на: «И ты туда же!» и резко дернулась из его рук.
Свою злость на Константина и вообще на козлов она невольно вымещала на ни в чем не повинном Владимире. Всем своим видом она пыталась сказать ему, что, мол, все вы одинаковые. Но Владимир столь тонких намеков не понимал.
И он еще более жестко повторил:
Что случилось? Ты можешь объяснить, а не дергаться? Давай рассказывай! Что за уроды тебя обидели?!
Да какие уроды?! Один урод и козел! вспылила Катерина, а Владимиру послала короткий злобный взгляд, подразумевая: «И ты не надейся, ты следующий в очереди». И с вызовом, цедя слова сквозь зубы, добавила:
Козел, которого я только что послала куда подальше вместе с его идиотскими цветочками!
Ам-м-м, только и промычал Владимир и ослабил хватку. Катерина сразу же выдернула у него свою руку. Но почему-то осталась стоять на месте. Повисла секундная пауза. Первым заговорил Василий:
Ну и круто, весело прокомментировал он, значит, свободна как ветер! И пропел: Не надо печалиться, вся жизнь впереди
А Владимир почему-то вставил:
Понятно, хотя что ему понятно и понятно ли, Катерина сомневалась.
Ты домой? добавил он более уравновешенно.
Да, примирительно произнесла Катерина, она не ожидала столь спокойной реакции на свой явный призыв к ссоре.