Роджер поморщился и посмотрел на Фредди. Фредди сделал удушающее движение и посмотрел на Роджера. Они ухватили за ноги Брайана и вытащили его на свет вместе с затычкой, коей, к всеобщему удивлению, оказался мессир Джон Дикон.
Еще один, с тоской сказал Роджер. Что за пакость?
Это же я! бархатным голосом успокоил его Джон. Не узнали?
Узнали, сказал свирепо Фредди. Вон!
Не смею, смиренно откликнулся Дикон, склонив голову, покуда не известно будет нам о богомерзких занятиях, кои воспроизводили вы тут вдали от родной и неизмеримо большей части коллектива?
Большей? Фредди раздулся, как жабак. Кто тут главный?
Мы, сказал Джон. Еще вопросы есть?
Ну и идите отсюда! раздул ноздри Роджер. Не скажем ничего!
Он пошутил, встрял Мэй. Извините моего несдержанного дружка.
Как дам сейчас! обычно невозмутимый Джон рассердился не на шутку. Всех разобью! Скрывают! Палкой вот этой, и он, подхватив с пола забытый совок, ринулся в бой. Совок был отнят и отправлен в угол, а Джону мигом поднесли вкусный пирожок с малиною.
А, ну так это же совсем другое дело! и Дикон принялся лакомиться, не обращая внимания на умиленно смотревших на него друзей.
Чем вы тут занимались-то? спросил Брайан, когда смотреть на жующего Джона надоело. Читали вслух? Или плели чертей из капельницы?
Мы клип репетировали, нехотя раскололся Фредди. Мой. Называется «Great Pretender».
То-то вы и притворялись? восхитился Брайан. Ловко!
Фредди, которому эта идея в голову не приходила, горячо закивал.
Точно! сказал он. Мы входили в образы!
А как же я? встрепенулся Мэй. И Джон? Мы-то? Как?
Фредди с укоризной потыкал ему в живот согнутым крючком пальцем.
Не возьму, не возьму, голубчик, ласково сказал он. Фактура не та! Ребра-то, а? Гляди! Просто шереметьевский баркас какой-то! Как грится, над синим над морем плыл белый баркас, за баркой тащился угарнейший газ! Это про тебя!
Фактура не та? оскорбился Мэй. Во!
И он выпятил свою впалую грудь, как голубь-дутыш.
Оно и видно, что ты самый натуральный принтипрам! захохотал Фредди.
Брайан замер.
Как? тихо сказал он.
Принтипрам, нерешительно сказал Фредди. Комик. Петрушка ты. Петраков-Горбунов.
Ага, и Брайан аккуратно поддернул рукава.
Дурак ты, сказал Фреду Роджер, и юркнул в отдушину. Сегодня что?
А что сегодня? опасливо спросил Фредди.
Полнолуние! и Джон нырнул вслед за Роджером. Атас!
Мэю плохо, товарищи! раздался крик Роджера уже с улицы. А сейчас и Фредди будет! Помогите, кто может! Кто может помогите!
А, ч-ч-черт! выругался Фредди. Я и забыл!
Поздно, заявил Брайан, пальцем пробуя клыки на остроту. Казнить нельзя помиловать.
И он бросился на Фредди.
Стоп! крикнул вдруг Фредди. Не можно меня грызть!
Это почему? мягко спросил Мэй, приглаживая рыжую шерсть на ушах. Можно. И еще как.
Ты забыл? и Фредди подвигал бровями. Заражу тебя. Могу.
Ага! сказал Брайан насмешливо. Свинкой.
Козлинкой! сердито отозвался Фредди. И значит, ты умрешь.
Ага сказал Брайан, начиная понимать.
Не смей понимать! рявкнул ему Фредди. Ты ничего понимать не должен! Но опасаться обязательно.
Ага, сказал Брайан в третий раз, и тут же забыл о вышесказанном. Хорошо, раз кусаться нельзя задушу.
Да за что же? прохрипел Фредди, уже вися в воздухе.
Положено, и Мэй старательно задушил Фредди.
Не до смерти, конечно. Фред бы этого не позволил никому. Он пнул Брайана в нехорошее место и сбежал. Кинувшись в щель под плинтусом, он понял, что опоздал там уже сидели восемь тараканов, мышонок и Элтон Джон, показавший ему кулак. Фредди мгновенно понял, что ему, как и Кевину Костнеру в похожей ситуации, бежать совершенно некуда. Он с полнейшим равнодушием поглядел на наступающего, как кавалерия, Брайана, и, скрестив руки на груди, изрек:
Где твой кинжал? Вот грудь моя! Лучше не подходи, а то А то как дам тебе по затылку дубиной!
Брайан захохотал и вытянул свои страшные шерстистые руки. И тут за спиной потерявшего человеческий облик гитариста появился темный силуэт и без звука опустил ему на голову силуэт дубины. Брайан икнул, сказал: «Хрящевато мне» и грохнулся прямо на синтезатор, нажав сразу на все клавиши. Раздавленный инструмент издал истошный крик, который услышали все жильцы окрестных домов в радиусе пяти миль. Но не обратили особого внимания, решив, что это опять дедушка Джорджа Харрисона вернулся домой позднее обычного и попал под кастрюльно-сковородочный обстрел бабушки Дикона, которая с недавних пор жила вместе с дедом в кенсингтонском браке сложном, но зато нескушном.