Волосы на голове Джона зашевелились. Фредди быстро вырвал из его трясущихся лап записку и стал медленно отходить к забору.
СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, хрипел Джон, наступая на Фредди. СТО ШЕСТЬДЕСЯТ МАТЬ ИХ ЗА НОГУ ФУНТОВ!!!
Не дам! пищал Фредди, видя, что на Дикона опять напала золотая лихорадка. Нет! Они мои! И вообще у меня их нет!
ФУНТЫ! рычал Джон. МНЕ! Э.Д
И он, вытянув руки, как лунатик, и напрочь забыв о младенце, куда-то пошел. Фредди из чувства долга немного пообзывался в адрес Шерри, потом, спрятавшись за угол, дождался выскакивания оной из дома и забирания дитенка, усмехнулся в усы и погнался за Джоном.
Застал он безумца возле особняка Элтона Джона. Дикон топтался возле порога и бубнил:
Э. Д. Веселые фунты. Э.Д.
Я сразу понял, что это ты, грязный плут! возликовал Фредди.
Э.Д. бормотал Джон.
Эдиот Дикон? почесал в затылке Фредди, мысленно перебирая остальные слова, начинающиеся на «Э».
Слова были такими заковыристыми и нехорошими, что и боцман бы зааплодировал, если бы Фредди был сейчас матросом. Но Фредди не был матросом. Он был простым искателем потерянного ковчега стоимостью в 160 фунтов 00 пенсов. И тут его бесцельно блуждающий взгляд уперся в мраморную табличку над дверью: «Э. Джон, эсквайр. Не беспокоить по пустякам вроде возвращения 160 фунтов их вам все равно не вернут!».
Каррамба!!! завопил Фредди.
Все окрестные быки ответили ему дружным ревом.
Так я же ж тебе же ж! прожужжал ему Дикон, и они принялись дружно барабанить в дверь. По-видимому, никого дома не было. Фредди в порыве щедрости пожаловал другу фунт (отчасти и из-за того, что друг по розыску клада потребует себе законные 25 процентов). Безмерно счастливый Джон ушел домой навстречу головомойке за брошенного сына.
А Фредди тоже пошел домой, будучи уверенным, что теперь-то Элтон от него никуда не денется. И буквально возле дома он столкнулся, как вы думаете, с кем? Ну конечно, не с дядей Вовой Бусыревым, так как тот в далеком Майкопе только что получил новую партию настенных полок, которые были единственным утешением в его жизни, и теперь любовно их оглаживал. А столкнулся Фредди с Элтоном Джоном, который тут же сделал вид, будто видит Фредди впервые в жизни.
Ну, кабыздох угрожающе начал Фредди.
С кем имею?.. надменно изрек Элтон.
Ах ты, щегол! рассердился Фредди. Не узнаешь?
Узнаю, голос Элтона был сух, как пустыня Гоби.
Так чего не здороваешься, петух? Фредди был положительно зол.
Ха! Элтон был положительно нагл. Разве должно человеку, в шляпе коего лежит целых сто шестьдесят фунтов, здороваться с какой-то пьяной жужелицей? К тому же, добавил он, кажется, не очень чистой
Тут он понял, что проболтался. Фредди это понял еще раньше, потому что уже держал его за шкварник.
Отдавай деньжищи, мул! кротко сказал Фред. И поживее, бадья без ручки.
Элтон Джон, напыщенно заявил висящий Элтон, никогда не брал чужих денег. И не прятал их в шляпу, и он схватился за свое сомбреро, распухшее до невероятных размеров.
Будь у Фредди хвост, он уже хлестал бы им по бокам, или же по щекам обманщика.
Дай шляпу, нежно сказал Фредди, протягивая лапку.
Элтон Джон начал опять Элтон.
сейчас же даст мне свою шляпу, черт раздери! заревел Фредди, сворачивая другую лапу во внушительный кулак. Элтон Джон, похныкивая, снял шляпу и протянул ее Фредди. Тот радостно схватил сомбреро, засунул в него руку по локоть и вытащил на свет божий несколько километров его же носовых платков, аккуратно связанных за уголки, искусственный букет роз, шпагу, трех голубей, связанных за ноги, жареную курицу, пилу, воздушный шар
К месту действия стали стягиваться зрители. Элтон Джон и Фил Коллинз стали выдавать из своих лавочек скамейки и стулья свободно, за пятачок. В первом ряду сели Джон, Роджер, Дэйв Кларк, Кенни Эверетт, Дэвид Боуи, Мэри Остин и Брайан, оживленно шепчущийся о чем-то с сидящим сзади Митом Лоуфом
Тем временем Фредди, изрядно вспотевший, продолжал творить чудеса. На земле уже лежали восемь банок «Пепси», ключ, хвост семги, кусок крестьянского масла, кисточка и фуганок. Казалось, что Фредди сейчас вынет оттуда Стинга с его медведем, но из сомбреро был выужен обыкновенный кролик. Кролик раскланялся и захрустел морковкой. Был он тощ, длиннонос, лыс и с отчаянно грустными карими глазами.