Я показал ему фото на мобильнике.
Тут послушница Мария травками всякими торговала из Зареченского женского монастыря N-ского подворья. За ней еще низенький поп с рыжей бородой присматривал.
Помню, в первом ряду. Что, облапошили, травки пустые подсунули? осклабился охранник.
Типа того. Как бы мне узнать их фамилии? Жалобу хочу в департамент написать.
Квадратная голова оказалась у моего уха:
Правильно. Скажу по секрету, тут почти все жулики, тухлой рыбой и разбавленным медом торгуют, а уж от их лечебных эликсиров одно расстройство желудка.
Как же так? А администрация куда смотрит?
Думаешь, у торгашей бумаги требуют? Главное, за аренду места заплати, а кто ты, какую табличку над павильоном повесишь, во что оденешься, никого вообще не волнует. Хоть Римским папой наряжайся. Директора комплекса давно под суд пора, во взятках погряз. Своим знакомым и родственникам бесплатно павильоны для спекуляций сдает.
Вот, значит, как.
А то! Как и повсюду.
Может, и послушница Мария его родственница?
Не исключено. Хотя, думаю, любовница. Родственниц по кабакам не водят. Я тут в ресторанчике «Три сосны», что на 5-й аллее подрабатываю, так видел их там вместе пару раз.
Что же сразу не сказал?
А ты и не спрашивал.
Узнав, что директора зовут Паша Семипалов, выдав охраннику еще пятьсот рублей, я откланялся.
Остальное было делом техники. В «Трех соснах» я оставил почти последние деньги, посещая целую неделю довольно затхлое, но помпезное заведение. Наконец в субботу мне повезло.
Часов в восемь вечера появилась долгожданная парочка. Моя «возлюбленная» в изумительном синем платье со свежей прической, под ручку с толстеньким пижоном в кремовом пиджаке и зеленом галстуке с блестящей заколкой. Он постоянно потел и вытирал морщинистый лоб маленькой ладонью.
Когда они уселись, я незаметно их сфотографировал. К парочке тут же подбежал официант, по-старинному раскланялся. Буквально через полминуты на их столике с ажурной лампой появились закуски и бутылка вина.
Я неспешно подошел, взял в руки бутылку. Чилийское сухое Frontera.
Что же вы, обращаюсь к мужику, дешевым напитком даму сердца угощаете? Такое только в подворотнях употребляют. Могли бы со своих барышей французским Sauvignon Napa Valley урожая 1941 года угостить.
Ухажер выпучил мутные глаза в красных прожилках, а моя Мария сощурилась. Испуга и удивления на ее лице не было. Крепкая штучка.
Ближе к народу, больше кислороду, с вызовом произнесла она. Присаживайтесь, закажите себе, что считаете нужным.
Хорошая идея, похвалил я девушку, щелкнул пальцами.
Прибежавшему кельнеру прошептал заказ на ухо, загородившись ладонью.
Ну, как поживаете? спросил я. Удачна ли была сегодня охота?
Не каждый день крупная дичь попадается, сказала Мария.
Кто это, Наденька? наконец поинтересовался мужчина, уронив каплю пота в тарелку с крабовой закуской.
Значит, Наденька. Забавно. Мне с Наденьками всю жизнь не везло, всё какие-то вертихвостки попадались.
Товарищ из общественных органов, Пашенька.
Из карательных, уточнил я. А вы, Пашенька, подождите, не перебивайте аппетит, сейчас очень вкусные блюда подадут.
Расторопный официант уже ставил на стол копченый осетровый бок, плошку черной икры, вазочку красной, бутылку шампанского Вдова Клико, прочих дорогущих вин и закусок, на которые у меня хватило фантазии. Когда тарелки и бутылки уже ставить было некуда, я самолично открыл шампанское. Пробка отлетела в потолок, отскочив, попала директору в темечко.
Ой, по-бабьи воскликнул Семипалов, подобострастно хихикнув.
Извините, сказал я, шикарная жизнь требует жертв. Что ж вы сидите, как на собственных похоронах, кушайте! А то отощаете, в академии не признают, обратно не примут.
Словарь известных мне блатных слов был скромен, но я знал, что «академией» на жаргоне называется зона.
Береги Наденьку, Пашенька. Ведь главное надежда, без нее-и жизнь не жизнь. Прогресс, конечно, на лицо, открыл я телефон и продемонстрировал снимок «послушницы» на ярмарке.-Такой серенькой, худенькой была Надюша еще пару недель назад, а сейчас просто дама из высшего света.
Теперь «послушница» покраснела, скорее всего, от злобы, попыталась согнуть вилку. Семипалов, отличавшийся, как я успел заметить, туповатостью, никак не отреагировал на фото. Явно не он в шайке главный.