Хорошо, раз вы такие умные. Раз вы считаете, что придумать сценарий плевое дело, тогда пожалуйста вам. Каждый может попробовать. Пишите. Вот я перед всеми торжественно клянусь. Кто сможет написать тридцать страниц текста, только так, чтобы была завязка, какое-то там действие, чтобы были герои, хоть с какими-то характерами Короче, чтобы хоть немного было похоже на сценарий хотя бы даже к очень плохому заштатному фильму, я обязуюсь этот сценарий принять, пробить и положенные за него деньги выплатить.
Все сразу как-то притихли. С одной стороны понимали, что Саша идет ва-банк, берет нас на понт. Но, с другой, все знали, что если он сказал, тем более перед всеми, то от слов своих не откажется. Умрет, но сделает как обещал. Такой принципиальный был.
И все призадумались. Конечно он прав, написать совсем непросто что там говорить. Но деньжищи то какие и всего тридцать страниц. Я, конечно, тоже стал прикидывать в голове как и все. Делил страницы на рубли, рубли на дни и все такое прочее
Не знаю как другие, а я все-таки решил тогда попробовать. Думал, думал и придумал. Большой сценарий на целый фильм мне не написать это слишком сложно, а вот разбить его на три, скажем, части и сделать такую трилогию из трех рассказиков, связанных общими главными героями это уже было много проще. Всего десять страниц на каждый рассказик. Такой простой тогда родился у меня чисто математический расчет.
И опять я думал, думал, думал и три таких смешных рассказика, наконец, придумал. Про веселых студентов. Бедных, но неунывающих. Это все тогда было еще очень близко. С момента окончания института прошло всего, наверное, лет пять.
И вот, я стал писать. Мучился страшно, но все равно все осилить не смог. Сашка молодец был не побоялся. Знал, что мы ленивые, а эта работа только для упорных. Действительно, мозги свернешь, пока хоть одну только страничку придумаешь.
Но на один рассказ меня тогда все-таки хватило. Все это, конечно, напрочь сейчас забылось, но вот совсем недавно этот мой титанический труд снова попался мне на глаза. Это была настоящая рукопись в смысле написано было от руки. Лежала она в какой-то пыльной папочке. Десяток больших листов в клеточку. Написано было аккуратно и ошибок совсем немного, значит это чистовик. Надо же не поленился и от руки все чистенько переписал. Может даже не один раз. Вспоминается даже, что показывал я этот свой первый опыт другому моему другу Лоде. Правда, не помню оценил тот его или нет. Смутно помню была зима, холодно, а мы с ним стоим между дверьми станции «Университет», где дует теплый воздух и беседуем об искусстве, обсуждаем мое первое произведение. Приятное такое чувство, поэтому наверное и запомнилось
А теперь я еще немного подумал (это уже лет через тридцать) и решил не поленюсь, перепечатаю-ка я его, может чуть-чуть что подправлю только корявый стиль и совсем явные ляпы и тоже поставлю его здесь, вместе со всеми другими рассказиками. Пусть уж будет. До кучи, как говориться
Что из себя представляли две остальные части той моей трилогии, как они назывались и о чем они должны были поведать миру, сейчас я уже не помню, но первая часть, как и весь этот рассказ, так и называлась:
КЛАД
Жарища стояла ужасная. Несмотря на то, что шел только конец мая на улице стоял настоящий июльский зной, а в комнате и вообще было невыносимо. Но, тем не менее, все трое лежали на койках и безжалостно курили.
Да, сказал Мишка, в Крыму сейчас хорошо: море, прохлада, шашлыки на мангалах манят к себе томных отдыхающих.
Никто ему не ответил. Два других его товарища молча пускали к потолку густые клубы дыма
Да и ответить им было нечего. Никто из них не был в Крыму, а что такое мангал и почему он должен манить к себе томных отдыхающих, представлялось как-то неясно и только теоретически.
Зато ясно было, что если Гога не вернется в течение часа, то их желудки слипнуться от голода.
Дело было в том, что все трое завтракали только вчера в институтской столовой, да и то не очень плотно. Стипендию должны были выдать через два дня, денег ни у кого не было, занятия кончились оставалось только лежать и ждать. Ждать стипендию было бессмысленно, все равно до нее не дожить, поэтому ждали Гогу.
Гога среди студентов считался личностью необыкновенной, почти легендарной. Как и когда он поступил в институт никто не знал, так как все его однокашники давным-давно стали инженерами. Сам же Гога продолжал грызть гранит науки с поразительным упорством, и, несмотря на то, что стипендию он никогда не получал, деньги у него всегда водились, а когда их у него не было, то он всегда знал, где и как их достать.