Жан Висар - Боря вышел из моря стр 2.

Все это как-то всколыхнуло в памяти события давно минувших дней, и впервые появилась мысль, хоть что-то из нашей прошлой жизни, запечатлеть на бумаге.

Это была первая причина  грустная.

Вторая  проще.

Мой сын Сергей, с которым мы сейчас тоже, к сожалению, встречаемся редко, все время склонял меня к переложению на бумагу множества забавных историй из моей жизни, которые, на определенном этапе нашего с ним всегдашнего застольного общения, как-то вдруг всплывали, из растревоженной алкоголем памяти, и как будто сами собой вылезали на мой уже заплетающийся язык. Ему почему-то это было всегда интересно. Во всяком случае, в процессе застолья.

Ну, а третья причина  и совсем проста.

Никогда тяги к эпистолярному жанру у меня ранее не наблюдалось, да, честно сказать, и быть не могло. Дело в том, что человек я абсолютно неграмотный  ну, в смысле правописания. Такое у меня с детства. По науке эта придурь называется  дислексия. Как бы болезнь такая. Причем солидный опыт уже прожитой жизни показал, что недуг этот совершенно неизлечим и, если бы не технический прогресс, с его компьютерами, то я никогда бы не сумел сколько ни будь грамотно перенести на бумагу даже самые примитивные свои мысли.

Но теперь, в наше компьютерное время, для таких убогих, как я  полное раздолье. Шлепай себе по клавишам, а оно там само как-то пишется, исправляется, да еще и без всякого раздражения, а наоборот  участливо так, комментирует все огрехи твоего козлиного блеяния. Вот, действительно,  дожили. Класс!

Иной раз даже диву даешься  уж и так напишешь какое-то слово, и эдак, и все буквы в нем попереставляешь, а этот, гад,  ну, электронный редактор, который ошибки находит, не пропускает слово и все! Хоть тресни! Подчеркивает, гнида, красным, как ненавистная еще со школы, училка по русскому. Ну, что ты с ним будешь делать!

Обзовешь его, конечно  беднягу безответного, чем ни попадя, шлепнешь с раздражением по клавише, чтобы к нему же в словарь заглянуть  как там все-таки надо то, блин! А там, оказывается  эвон как!!! Да уж, могуч наш язык! Недужному человеку, с дислексией, эдакий грамматический выкрутас даже в голову не придет.

Трудно даже себе представить, как в старину то, не имея ни только компьютеров с редакторами, но даже и обычных пишущих машинок, все эти классики умудрялись гусиными перьями наскрипеть такое огромное количество томов своих собраний сочинений? И совсем неплохих, скажу я вам, томов. Нет  ну как?! На книжные полки глянешь  ужас просто! Это же все надо было написать. От руки, заметьте, написать! Да десять раз переправить. Да потом еще и красиво перебелить начисто. И ни одной грамматической ошибки! Хоть диктанты диктуй. Уму  непостижимо!

Сначала я ужасно расстраивался по этому поводу, а потом как-то успокоился. Решил  раз он такой грамотный, редактор то этот, пусть будет, как он хочет. Ну, хочется тебе, чтобы я так написал,  ну, и ладно, и хрен с тобой!

 О! О! Видали? Опять, ошибку подчеркнул! Ну-ка  что там опять тебе не нравиться?

«Если Вы допускаете экспрессивные слова с ярко выраженной окраской и бранные выражения».

 А? Чувствуете?  как излагает, зараза! Завидно даже. Конечно, дорогой! Еще как допускаю. Причем легко и не задумываясь  не то, что ты, зануда эдакий, да крючкотвор! На вот тебе

Кстати, если что-то в моем изложении и вам не понравится  слово какое безграмотное или запятая, не туда ввёрнутая, или мысль явно ошибочная, то знайте  это не я. Где уж нам. Это все он  редактор.

Начало

Слова этой дурацкой еврейской песенки или частушки, или Бог знает, чего, иногда всплывают в памяти, и всегда ассоциируются у меня с Борей Лейбовичем. Наверное, он сам и принес ее тогда в нашу институтскую компанию. Эту песенку, да еще поговорку. «Боря  вышел из моря».

Это нужно произносить, картавя, с одесско-еврейским выговором, как это обычно делают, когда озвучивают героев анекдотов  или одесского еврея, или Вову Ленина. Ну, да  того самого  из мавзолея. Который в девичестве был  Ульяновым. А, в словах во дворе» и «неудовлетворен» ударение нужно ставить на букве «О», в предпоследнем слоге.