Ответ, почему так происходит мы кратко и в общем уже дали. Все эти «почему?» призваны обосновать для заинтересованного читателя первостепенность ценности именно свободы, а не чего-нибудь иного ещё. Если полицействующие самозванцы начнут указывать нам как (или чем) дышать, нам уже ничего не стоит задохнуться и быстро помереть. Когда они указывают нам, что нужно есть или как и чем лечиться также можно быстро помереть. Примеров полно4, как в официальной, так и параллельной медицине. Если для дураков свобода опасна, как для тупых баранов, отбившихся от стада и пастухов, то для мудрых свобода это как воздух для дыхания, как лекарство и самозащита от атакующих их руководящих дураков с их правилами, законами и указаниями. Причем от самозваных «законодателей», «руководителей» и «правоохранителей» страдают, в первую очередь, наиболее сознательные и развитые члены общества, так сами эти правила создаются для среднестатистического «дурака» или для защиты от дурака такими же среднестатистическими дураками. Как умирают от тоски животные в клетках, также умирает без свободы и человек в условиях тоталитарного диктата, перед смертью превращаясь в робота
Если ценность свободы уже очевидна, то понятна и важность её достижения и сохранения, в том числе и посредством осознанного или стихийного снятия различных негативных социальных ограничений, без которого невозможна не только нормальная, более-менее комфортная жизнь, но порой и элементарное выживание. Сегодня свобода атакуется с двух сторон работающими на одну цель по видимости разными полицейскими силами. «Полицейские» это конечно, не строго научное определение, а скорее некий образ, метафора, так как очевидно, что полицейскую роль выполняют отнюдь не только сотрудники правоохранительных структур, но и многие чиновники, администраторы, ученые, священники и даже деятели культуры и искусств, навязывающие массам определенные шаблоны и стереотипы мышления и поведения. Не стоит огульно обвинять или испытывать априорную (предвзятую) враждебность к сотрудникам правоохранительных структур или соответствующим организациям. Там много случайных людей, которым просто надо где-то получать зарплату или иные доходы. Пока люди не научатся решать свои дела без явного насилия и обмана существование органов правопорядка неизбежно. Беда наступает тогда, когда эти органы захватывают в обществе власть, создавая полицейскую диктатуру, которую называют фашизмом, нацизмом, тоталитаризмом и прочими синонимичными именами.
С одной стороны, атака на свободу идет со стороны так называемых «либералов» (либеральных полицаев), громко требующих легализации различных деградационных практик и лжесвобод (типа употребления наркотиков, проституции, разврата малолетних и т.п.). На самом деле, конечно, никакого отношения к подлинной свободе эти лжесвободы не имеют. Хорошо известно, к примеру, что пьянство и алкоголизм ведут к духовной, интеллектуальной и психофизической деградации. Жизнедеятельность алкоголика постепенно становится всё более звероподобной и механистичной. Теряя интеллект, духовность и физические силы он становится в результате, всё менее и менее свободным. То есть лжесвобода употребления алкоголя, вовсе никакая не свобода, а напротив уход от неё. Если мы выбираем свободу, то возможность её альтернативы вовсе не расширяет наши возможности игры в пространстве свободы. Следовательно, такая возможность в этой игре вообще не нужна. Она может и должна существовать только на её периферии. Если я решил играть, допустим, в шахматы, то возможность в любой момент выйти из этой игры перестает быть для меня значимой и актуальной, ибо, если я вместо процесса игры буду думать о возможности выхода из неё, игра попросту не состоится. Что можно получить от жизни, если всё время размышлять о самоубийстве, а тем более практиковать его в замедленном виде посредством наркомании и алкоголизма? Ясно, что немногое.
Отсюда проистекает очень важный вывод: несвобода, как альтернатива свободы, свободолюбивым вообще не нужна, так как она попросту мешает реализовывать свою свободу, хотя этот альтернативный выбор, несомненно, должен сохраняться на периферии игры, как возможность. Именно как возможность, а не как назойливое предложение, упорно лезущее нам в глаза и сознание в каждом магазине. Подобная назойливость это уже не свобода, а прямое насилие, унижение и хамство.