4. ЛЮБОВЬ МЕГАЛОДОНА И СУЕТА ВОКРУГ ТРИДАКНЫ
Эпос «Кретинаяма» обнаружили аквалангисты на дне океана близ Коморского архипелага, внутри гигантской раковины тридакны, рядом с хорошо сохранившимися скелетами плиоценовой русалки и акулы мегалодона. Предполагают, что акулы совокуплялись с русалками, когда не могли отхватить ничего более подходящего или, точнее говоря, подплывающего.
Возможно, русалки тоже не спешили подплывать к акулам: набивая себе цену, они изображали напускное равнодушие. Однако ничто, кроме тяжело провисших гениталий, не мешало акулам припустить за русалками, удиравшими медленнее, чем акулы догоняли. Русалки проигрывали в скорости, потому что их дебелые груди провисали в два раза тяжелее нежели то, что провисало у мегалодонов. Речь идёт о преследовавших самцах: уже в плиоцене они достигли такого эволюционного совершенства, что придумали супружескую измену. Жёны-мегалодонки не имели шансов догнать супругов и вправить неверным мозги, поскольку их гигантские тормозные бюсты исключали всякое ускорение. Самцы недолюбливали жён, которые в гневе могли запросто проломить череп грудями. Как правило, проломленный череп оставляет у мужей неприятный осадок вместо мозгов в заиленных, мутных водах эта проблема особенно актуальна.
Есть основания думать иначе: акулы и русалки могли испытывать взаимную симпатию и радостно мчаться на рандеву встречными курсами. Это не значит, что они легко находили общий язык, но для занятий любовью не обязательно искать общий язык. Отчего бы каждому не удовлетвориться собственным, отдельным языком и попридержать его, а не делиться с первым встречным, особенно если это акула? Ведь болтовня способствует взаимному узнаванию, а любовь после близкого узнавания быстро испаряется.
Есть другой фактор, не располагавший к разговорам: попробуйте как-нибудь совокупляться под водой. Не обязательно сбивать ласты в поисках акулы или русалки, можно привлечь кого попроще. Это целесообразно, ведь у тех, кто попроще, так редко происходят совокупления, что они готовы отдаться под водой; они рады изобразить хоть русалку, хоть акулу, хоть каракатицу последнее удаётся им наиболее убедительно и чаще всего помимо воли. Можно поручиться, что в ходе эксперимента вас быстро покинет охота болтать под водой или искать какие-то невразумительные общие языки. Обнаружить общий язык с каракатицей сомнительная удача.
*****
По расположению скелетов и деталям их строения определили, что русалка и самец акулы скрещивались до последнего вздоха, а дышали они как взмыленные марафонцы на подводном финише. Мегалодон богатырскими вдохами растянул жабры себе и партнёрше, и сломал костистые половые органы. Вот это страсти! Кто из горячих, заводных мужиков, способен одним вздохом, без применения рук, зубов и ног, сломать свои гениталии, не говоря о чужих, которым плевать на наши вздохи? А ведь наши гениталии не упрочены костями или панцирем, как у мегалодона, даже лёгкой скорлупы нет.
Прерывать секс из-за ничтожной травмы парочка не собиралась: для подлинной любви сломанный член не помеха. Влюблённые переключились на запасные половые органы бескостные, более пластичные и чувствительные. Вообще, костяные репродуктивные органы часто подводили. Они показали своё конструктивное несовершенство и со временем многие животные их отбросили, как обременительный хлам. Палеонтологи на раскопках скрупулёзно подбирают выброшенные биологические механизмы и прячут в ящички с интимными принадлежностями. Они лелеют надежду порадовать хоть чем-то своих жён и подружек, которым интересно приобщиться к таинствам первобытной любви.
Мегалодон с русалкой продолжали любовную игру и после того, как незаметно для себя обернулась скелетами игра природы увлекала их меньше, чем игра друг с другом. Возможно, превращение заняло несколько месяцев, что делает честь продолжительности любовного акта. В пикантном положении озорников застала какая-то глобальная катастрофа из тех, что способствуют быстрому превращению упитанных животных в скелеты. В незапамятные времена такое происходило сплошь и рядом.
Вероятно, эти двое превращались в скелетов гладко, безболезненно и не без удовольствия. Наверное, плотские забавы прервались бы моментально, будь превращение резким и болезненным.
Люди прерывают любовные игры от вещей куда менее радикальных: они ставят на любви крест от сущей чепухи, когда до скелетного состояния ещё далеко, а никакой апокалипсис не грозит. Звери тоже недалеко ушли. В животном мире планеты сложилась какая-то параноидальная неприязнь к скелетам, тотальное отторжение, а это странно, если вспомнить, что скелет образует конструктивную основу большинства организмов. Нежная русалка и мужественный мегалодон были образцовыми любовниками; таких сейчас нет, так сейчас не любят.