Кое-кто из несчастных кретинов не вынес потрясения (они много и очень болезненно тряслись на виражах спуска, под напутствующими пинкам) и от расстройства сошёл с ума. Более вероятно, что их постигло сотрясение безмозглости именно тогда сей недуг впервые затронул приматов. Приятнее описывать сумасшествие на почве радости, но это не наш случай: у допотопных кретинов не было радостной почвы, была только гадостная. Строго говоря, и в наши дни радостной почвы хрен отыщешь; скорее всего, она смыта водами потопа на дно океанских впадин. Там она в сохраняется для будущих счастливых времён и счастливых племён. Обратите внимание: беллетристы непрерывно эксплуатируют затасканную тему сумасшествия от сильного горя, но браться за свежую, оригинальную тему сумасшествия от радости никто не решается. Этот литературный факт, адекватно отражающий реальное положение дел, показывает, как недопустимо много в нашей жизни сильных горестей, и как безобразно мало в ней сильных радостей. И люди, и кретины так часто сходят с ума от горя, что скоро сходить им будет просто не с чего и вся литература, посвящённая безумию и горю от ума, прекратит своё существование.
Кстати, наука давно установила принципиальную и пока что необъяснённую разницу между кретинами нынешними и доисторическими: кретины древнего образца непрерывно страдали, тогда как современные кретины в целом весьма довольны и жизнью, и собой, а нередко и другими. Получается, если нынешний кретин несчастен, то объясняться эта аномалия может двумя обстоятельствами. Либо кретин в действительности есть классический умник и, следовательно, страдает заслуженно и неизбежно; либо он родился с опозданием на много тысячелетий такой несвоевременный кретин прошляпил родную эпоху страдающих кретинов, а значит тоже страдает заслуженно, как всякий опоздавший.
*****
Сумасшедшие кретины быстро эволюционировали в лемурийцев, а дальнейшая деградация превратила часть из них их в лемуров. Будучи на территории Лемурии, они при всём желании не могли эволюционировать, скажем, в марсиан или атлантов. Им ещё повезло, что судьба не отправила их сходить с ума в акваторию озера Титикака или в пойму реки Жопура, иначе им бы досталось такое самоназвание, какое в академической среде муссировать не принято. Всем, кто сознательно решил предаться сумасшествию, необходимо заранее выбрать удобное место для своих душевных метаморфоз. Чтобы не заполучить обидную кличку, надо избегать ареалов с неблагозвучными названиями. Это непросто: большая часть земной поверхности испещрена гадкими названиями и совершенно не приспособлена для хорошо организованного сумасшествия. Так гласит одна точка зрения.
Вторая, несогласная точка зрения, ох, уж эти несогласные точки, запятые и многоточия! утверждает нечто противоположное: вся земная поверхность только для того и подходит, чтобы повсеместно впадать в безумие. Это доказывается всей историей цивилизации. Говорят, адепты второй точки зрения для проверки своих концепций сходили с ума в различных регионах Земли многократно и подолгу, как требует научная методология теперь они разбираются в этой проблеме.
Новообразованные лемурийцы положили начало легендарной стране Лемурии, которая, вопреки мнению дилетантов, никогда не опускалось на дно, поскольку изначально безвылазно сидела на дне и не рыпалась. Атлантида вот попыталась рыпаться, и даже дилетанты знают, что из этого вышло.
На заре древнейшей истории знаменитый лемурийский драматург Максенций Сластёна, первый придонный литератор мирового масштаба, создал бессмертную пьесу «На дне» посвящённую деградации и агонии тех кретинов-отщепенцев, которые, возомнив себя умниками, отказались сходить с ума и превращаться в лемуров. Будучи махровыми диссидентами, они мечтали тайком проскочить границу и эмигрировать в Атлантиду, чтобы уже там спокойно, в чистоте и удобстве с наслаждением сходить с ума больше-то эти дегенераты всё равно ничего не умели. По их мнению, ничего нет ужаснее, чем сходить с ума в непролазной донной грязюке, вдали от заокеанского комфорта. На постылой родине смутьяны беспробудно пили, чтобы не видеть гнетущей окружающей действительности, а в далёкой райской Атлантиде они пили ещё более беспробудно, радуясь прекрасной действительности.