Где моя жена? Вы понимаете, что мне ничего не нужно без нее?
Я тебе объяснил, что разговаривать с тобой о твоей жене я буду, только когда ты вернешься в Корпус, и не звони мне больше, я не отвечу.
Вебер взял такси, доехал до Анны-Марии, почти сразу приехал Кох. То, как он вошел в свой дом, как встречала его жена, как он спокойно и уютно расположился за столом, собираясь ужинать, поразило Вебера. Он смотрел, как зачарованный, и не мог отойти. Кох жестом предложил присоединиться к ужину, но Вебер и с места сдвинуться не мог. Кох не пытался заговорить с ним, Анна-Мария сразу сказала, что к ним Аня не приезжала и не звонила. Если бы Кох не смотрел так на свою жену, не преобразился так по-домашнему в считанные мгновения, Вебер бы давно ушел. Он видел то, о чем так мечтал, и что рассыпа́лось у него в руках.
Вебер дошел до дома Агнес, света не было, поднялся, долго звонил в дверь, долго сидел на лестнице. В третьем часу пришел домой и опять не застал никого. До рассвета просидел на кухне за столом.
Девять утра. Надо звонить Гаусгофферу, только Гаусгоффер теперь ему не нужен. Приехал Кох, ничего не говоря, сложил вещи Анечки в чемоданы, Вебер преградил ему выход.
Где она, Кох? Я прошу тебя, не делай этого, если ты сейчас попытаешься это сделать, я не знаю, что я с тобой или с собой сделаю, мне терять нечего.
Тебе есть что терять, твоя жена ждет ребенка, и она ждет тебя.
Где она, Кох?
Аланд тебе все сказал.
Ничего он мне не сказал! Агнес тоже нет, она увезла куда-то мою жену? Я поеду с тобой. Я понимаю, что ты меня можешь отшвырнуть, как щенка, но, пожалуйста, Кох
Почему Гаусгофферу не позвонил?
Зачем? Мне нужно все это было только ради жены и сына, вы все у меня отобрали.
Она попросила, я отвез ее по ее просьбе.
Ты?! Когда? Ты ничего не говорил.
Вчера утром, пока ты у Аланда гастроли устраивал, я ее отвез. Она позвонила Аланду, ей стало плохо. Меня никто не просил сообщать тебе куда, потому я и не скажу. Если она попросит тебе сообщить, то я, разумеется, выполню ее просьбу, отойди, ей нужны ее вещи.
Она не вернется?
Я не спрашивал, надо было забрать ее забрал, отвезти отвез.
Вильгельм, я, конечно, сказал ей какие-то глупости про Агнес, про Корпус, но я так не хотел от нее уходить. Скажи ей, что я не могу без нее. Что она делает со мной?
Вебер, ты был отвратителен, когда ты перед ней от всего, что делало тебя тобой, отрекся. Дело не в обиде, она не обижалась на тебя, но ей пришлось искать помощи не у тебя.
Что мне делать?
Ты решил думать за себя сам вот и думай. Аланд тебе все сказал.
Кох ушел.
Ладно, сказал Вебер вслух неизвестно кому.
Зазвонил телефон. Вебер подошел, снял трубку.
Вебер, почему не позвонил и не приехал? это был Гаусгоффер.
Виноват, господин генерал, отпала необходимость.
В чем она у тебя отпала?
Господин генерал, извините, я вас больше не побеспокою своими просьбами.
Вебер, мы не в куклы играем, чтобы через четверть часа был у меня. Это приказ.
Я не приеду, господин генерал, у меня и машины нет.
Прекрати! Чтобы стоял у меня через четверть часа, доберешься!
Вебер положил трубку и ногой сшиб телефон, который вновь зазвонил.
На все можно закрыть глаза, только почему она с ним так обошлась? Зачем он, в самом деле, ей нужен, дергаемый за сто ниток кукловодами. Зачем он ей, когда сами кукловоды так к ней благоволят? А вот эти двое приехали от Гаусгоффера. Им не дамся, выберусь на чердак и пройду через другой подъезд, меня нет. Мой сын, которого я так и не увижу здесь, может быть, пока он не родился, мне встретится там, может, он предпочтет остаться со мной, а не рождаться на этом паршивом свете?
Вебер вышел через соседний подъезд, прошел в подворотню, попробовал притормозить хоть какую-то из проезжающих машин, но все тщетно.
Он пошел по тротуару, иногда оборачиваясь, чтобы не попасться офицерам Гаусгоффера. Не хотелось идти, скрываться, с ним случилось такое, чего он пережить не может. Он не прав, только он любви не предавал.
Оглянулся, его нагоняет машина, черное, сверкающее чудовище мчит на полном ходу, даже ни о чем не подумал, улыбнулся, сейчас поравняется только ступить с тротуара. Он успокоился, за миг до гибели тело утратило свою волю.
Глава 61. Инцидент с концертным ботинком
Ничего привычнее, открываешь глаза: потолок в комнате Абеля. Лежит Вебер почему-то у Абеля на диване, ничего не болит, но в целом плохо. Абеля нет, рядом Аланд и Агнес, глаза бы не видели эту ведьму и тебя, дорогой отец, тоже.