Деятельность Смирнова на «энергетическом фронте» высоко ценилась на заводе. Руководители завода (в 1941-1943 годах директором был А.П. Золотарев, в 1943-1946 годах. Ф.К. Чеботарев) и главный энергетик Б.Ю. Кошкен отмечали его выдающиеся организаторские качества, целеустремленность, умение находить выход в сложных ситуациях.
Один из аварийных случаев, произошедших в энергосистеме завода, когда Смирнов оказался в эпицентре катастрофического события, описывается в книге Воткинского завода «Нас объединяет Победа!», изданной в 2010 году:
«1 апреля 1943 года в котельной ТЭЦ (цеха 41) раздался взрыв и на завод обрушилась тишина. Погас свет, замерли станки. Только добравшись до места аварии, люди смогли оценить истинный масштаб катастрофы: чугунный грязевик котла разорвало на куски. В помещение словно попала бомба. Из всей смены пятерых рабочих не выжил никто
Из строя вышла вся энергосистема предприятия: котел турбина генератор трансформатор станки. Кроме того прекратилось отопление цехов. Нужно было как можно быстрее найти выход и вновь запустить производство
Штаб предприятия и энергетики нашли смелое решение. На рельсы, проложенные вдоль реки рядом с цехом 41, установили около дюжины сцепленных паровозов. Их генераторы подключили в единую сеть и цехи получили электроэнергию
В течение двух недель установили новый котел и заменили лопнувшие батареи. Завод вернулся к привычному ритму работы».
Руководство Наркомата вооружения большое внимание уделяло своим предприятиям. Не был исключением и Воткинский завод. Нарком Д.Ф. Устинов часто бывал здесь, досконально знал состояние дел и хорошо изучил заводские кадры. Л.В. Смирнова нарком считал перспективным работником.
В июле 1944 года в семье Смирновых произошло радостное событие родился сын Олег.
Из воспоминаний доктора технических наук, професора, заведующего кафедрой прикладной информатики Московского авиационного института, заслуженного деятеля науки и техники РФ Олега Леонидовича Смирнова:
«Когда в начале 1942 года под угрозой захвата немцами оказались Ростов и Новочеркасск, всех эвакуировали в Воткинск Удмуртской АССР. Отец попал на предприятие по созданию противотанковых артиллерийских систем, где работал сначала начальником цеха, затем заместителем главного энергетика, начальником теплоэлектроцентрали, а позднее стал главным энергетиком артиллерийского завода. Маму с моей сестрой отправили в Воткинск раньше отца, потому что перед ним стояла задача укомплектовать составы, погрузить оборудование и т. д. Как мама рассказывала, попали под бомбёжку, поезд разбили, женщины с детьми бежали по степи, с грехом пополам добрались до Воткинска. Жили в небольшом двухэтажном бревенчатом доме, у них там была квартира две маленькие комнатки. В эвакуации с нами жила и моя бабушка (мамина мать). В этом доме жило шесть семей. На две квартиры одна кухонька.
Я родился в военном 1944 году 20 июля. Воткинск полностью перепрофилировался на артиллерию делали противотанковые пушки. Работали по 20 часов в сутки, практически без выходных (хорошо, если раз в месяц выпадал выходной). Отец был довольно скуп на слова. Но я запомнил его рассказы о том, как они любили кататься на финских санях с длиннющими полозьями. Человек 15 могли встать, держась друг за дружку, и скатиться с горки.
В Воткинске есть озеро, которое называется Воткинский пруд. Ряд своих произведений композитор П.И.Чайковский, который родился в Воткинске, создал, переживая детские впечатления от природы родного края. В частности, прообразом его «Лебединого озера» послужил Воткинский пруд.
Так вот я помню, как тонул в этом озере, и отец меня спас. Мне было, наверное, года четыре. В воскресный летний день поехали отдыхать Шёл я по борту небольшого катера, а борта были мокрые, поскользнулся и плюх! До сих пор помню (какая фантастическая у человека память!): открыл рот, чтобы заорать (а на улице и в других местах я всегда орал басом, как мама говорила: «Пол-Воткинска тебя слышало»), но под водой одни бульки пошли. Отец увидел пузыри, прыгнул в озеро и вытащил меня. А я уже нахлебался. Взяли за ноги, потрясли вода вылилась.
Помню ещё такой интересный эпизод. Меня там укусила собака за руку, наверное, я что-то не то с ней сделал. Врачи сказали, что надо делать уколы (40 уколов в живот!) от столбняка, на всякий случай. Первый раз меня повела мама, а мне в день нужно было делать два укола. Она преподавала, у неё было трудно со временем то лекции, то какие-то занятия; отец всё время работал. Так они мне сказали: